ПДНВ – это стандарт идеального судоводителя? Нет - Морские вести России

ПДНВ – это стандарт идеального судоводителя? Нет

09.11.2021

Образование

ПДНВ – это стандарт идеального судоводителя? Нет

Фото: sperrymarine.com

Проблема повышения безопасности мореплавания проявляется особенно остро в современных условиях, когда до 90% всех перевозимых грузов перевозится морским флотом. При этом существенная часть этих грузов – опасные. В целом, учитывая объемы перевозимых грузов, урон, наносимый окружающей среде, непрерывно растет. При той же самой численности аварий, по сравнению с прежними временами, когда суда были водоизмещением меньше и перевозили главным образом генеральные грузы. Основной причиной аварийности назначен человеческий фактор. С целью эффективно повлиять на человеческий фактор Международная морская организация (ИМО) и Администрации вменяют в обязанности судоходным компаниям выполнять различного рода требования, в частности при подготовке моряков. К числу таких документов относится и ПДНВ-78 (Международная конвенция о подготовке и дипломировании моряков и несении вахты), далее Конвенция.

Николай Григорьев, профессор кафедры технических средств судовождения имени профессора Е.Л. Смирнова ГУМРФ им. адм. С.О. Макарова»

Конвенция закрепляет международные нормы подготовки и дипломирования моряков и несения вахты и предусматривает положения, обеспечивающие, чтобы моряки на судах были надлежащим образом обучены и подготовлены, имели достаточный опыт, навыки и квалификацию, отвечали требованиям в отношении работы, возраста, состояния здоровья и были годны к выполнению своих обязанностей таким образом, который обеспечивает охрану человеческой жизни и сохранность имущества на море, а также защиту морской среды».

Предыстория появления ПДНВ-78

Морской флот совершенствуется технически, становясь специализированным, и, казалось бы, это должно способствовать росту престижности морских профессий, ведь современные технологии требуют новых подходов, основанных на более качественной подготовке и креативности. На самом деле произошло обратное: морские профессии становятся непопулярными в Европе и Северной Америке, а качество подготовки стремительно снижается; центр подготовки кадров стал перемещаться в Азию, особенно активизировалась эта деятельность на Филиппинах.

В настоящее время в мире существует около 350 морских учебных заведений, из них более ста находятся на Филиппинах, где на предоставлении граждан в наем в иностранные судоходные компании построена экономика государства. На Филиппинах нет круинговых компаний в обычном их понимании. Круинг – это государство. Благодаря дешевой рабочей силе и «покладистости» филиппинцев, спрос на филиппинских моряков быстро вырос. Однако, как известно, количество отражается на качестве. Нареканий на качество подготовки филиппинских моряков становится все больше, спрос на них падает. Что признают и сами филиппинцы. В документе The Labor Code of the Philippines. Presidential Decree No. 442, as Amended сказано: «Обеспечить тщательный отбор филиппинских работников для работы за рубежом, чтобы защитить доброе имя Филиппин за рубежом».

Есть и другие государства, которые заняты подготовкой моряков, с последующим их трудоустройством в иностранных судоходных компаниях. В какой-то мере это относится и к российскому морскому образованию. Очень многие выпускники морских учебных заведений России предпочитают работать в иностранных компаниях. Причин две: первая – уровень заработной платы во многих российских компаниях ниже, чем в иностранных компаниях, вторая причина – в России морской флот малочисленный. Если по тоннажу он и занимает достаточно высокое место среди других мировых судоходных компаний, то это за счет судов большого водоизмещения: танкеров и газовозов. В целом же по объемам перевозимых грузов только 2-3% грузов перевозятся под российским флагом (против 50–65% во времена СССР), что непозволительно для такого государства, как Россия. При этом экономика страны не только несет финансовые убытки, но и теряет экономическую независимость.

Несмотря на дисбаланс, в России ведется интенсивная подготовка специалистов для морского флота. Искусственное снижение числа морских учебных заведений за счет объединений не привело ни к повышению качества подготовки, ни к росту престижности морских профессий. Объединения высших и средних, морских и речных учебных заведений, их объединения с учебными заведениями смежных профилей пагубно отразились на самом понятии морского образования. Прежняя дифференциация учебных заведений позволяла установить границы и связь между ними. В нынешних условиях, когда созданы учебные конгломераты, вместо ожидаемой оптимизации наблюдается «распухание» структур, при которых управление учебными заведениями становится неэффективным. Об этом может свидетельствовать опыт советских времен, когда были созданы колхозы-миллионеры.

Вернемся к проблемам мирового судоходного кадрового рынка. Судовладельцы прибегают к услугам круинговых компаний при трудоустройстве, а российские моряки подпадают под требования ПДНВ, которые ориентированы на минимальный уровень подготовки. Но это идет вразрез с той системой подготовки, которая была принята в СССР в 1944 году при создании системы высших и средних закрытых морских учебных заведений. Эта система предусматривала подготовку не ремесленников, способных выполнять действия, раздробленные на компетенции, а творческих специалистов, которые готовы и способны действовать в нестандартных условиях реального плавания.

В целом же аварийность на морском флоте, несмотря на все принимаемые меры, продолжает оставаться на высоком уровне, но при этом сформировались качественные различия. Если в прежние годы грузы при авариях не наносили существенного вреда экологии, то в современных условиях, когда стали перевозить опасные грузы, да еще и в больших объемах, ситуация резко изменилась. Это, естественно, обеспокоило Международную морскую организацию (ИМО). Основной причиной аварийности принято считать человеческий фактор, а если быть точным, то речь должна идти о низком качестве подготовки и психоэмоциональном состоянии человека, принимающего управленческие решения. Для кардинального решения проблемы повышения безопасности мореплавания необходимо: производить прием в учебные заведения по результатам психологического тестирования и повышения качества подготовки моряков с последующим сопровождением, контролирующим как психоэмоциональное состояние специалиста, так и поступательность профессионального роста с учетом реальных изменений в судоходной отрасли.

Между тем, не обладая достаточными полномочиями и ресурсами, ИМО избрала иной путь. В качестве противостояния наметившейся тенденции было принято решение создать стандарты подготовки моряков в расчете, что те, кто не будет им соответствовать, на флот не попадут. В странах Европы и Северной Америки возник дефицит кадров. Освободившиеся ниши стали пополнять выходцы из Азии, главным образом из Филиппин. С целью минимизировать разрыв в качестве подготовки моряков ИМО был разработан документ, получивший название «Международная конвенция о подготовке и дипломировании моряков и несении вахты (Конвенция ПДНВ – 1978)», которая была принята 7 июля 1978 года и вступила в силу 28 апреля 1984 года.

Конвенция предполагала, что страны, подготовка моряков в которых не будет соответствовать установленным ею стандартам, «не преодолеют барьер» и будут вытеснены с судоходного кадрового рынка.

Однако при этом не учли два обстоятельства: что филиппинских моряков оказалось на морском флоте достаточно много – на тот момент примерно четвертая часть – и что у них мощный профсоюз.

В связи с этим наметилась угроза всеобщей забастовки, которая могла привести к коллапсу всей мировой судоходной отрасли. Планам ИМО не суждено было осуществиться. В 1995 году генеральный секретарь ИМО У. О’Нил сказал: «Мы должны признать, что тот «морской мир», в котором выросло большинство из нас, завершает свое существование. На смену культуре безопасности мореплавания пришла культура уступчивости. Но мы должны стремиться к таким отношениям, когда безопасное мореплавание станет предметом гордости». При этом он отметил, что уже существующих резолюций, конвенций и кодексов вполне достаточно для обеспечения безопасности мореплавания, но, несмотря на это, будут появляться все новые документы». Далее он отметил, что: «Анализ проблемы показывает, что мировое сообщество имеет все предпосылки для управления безопасностью и развития культуры безопасности в морской индустрии».

Первая – это внедрение ПДНВ-95. Новые требования Кодекса усиливают ответственность за подготовку судового персонала и безопасное укомплектование судов экипажами.

Вторая – внедрение МКУБ (ISM Code). Система управления безопасностью позволяет в значительной степени влиять на аварийность.

Третья – применение методологии формальной оценки безопасности. Цель применения этой методологии – управление безопасностью на стадии принятия ответственных решений.

Четвертая – широкое внедрение в морских организациях, на предприятиях, в судоходных компаниях систем качества на основе стандартов по управлению качеством ИСО серии 9000 и стандартов по управлению состоянием окружающей среды ИСО серии 14000.

Однако, судя по всему, «культура уступчивости» прочно закрепилась в судоходной отрасли. «В 2010 году, согласно Business Monitor, Эфтимиос Э. Митропулос, генеральный секретарь Международной морской организации (IMO), описал филиппинских моряков как моряков, которые были «невоспетыми героями» «невоспетой индустрии», а именно судоходной отрасли, которая занимается перевозками грузов, «большая часть мировой торговли в товарах». Митропулос далее заявил, что «международное сообщество должно воздать должное филиппинским морякам» и Филиппинам за их вклад в судоходство и международную морскую торговлю. Аналогичным образом Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун выразил надежду, что многие филиппинские молодые люди присоединятся к профессии моряков» [https://ru.abcdef.wiki/wiki/Filipino_seamen#Contribution_to_Philippine_economy].

Дело в том, что и среди филиппинцев профессия моряка становится непопулярной, поэтому в морских профессиях все больше появляется женщин, при этом уповают не на проблемы найма моряков-мужчин, а на гендерное равноправие.

По сути, при помощи Конвенции пытаются штопать прорехи в морском образовании, однако она оказалась и продолжает оставаться «сырой». С момента принятия к Конвенции неоднократно принимались поправки: в 1991, 1994, 1995, 1997, 1998, 2004, 2006 и 2010 годах. В настоящее время готовятся к ее очередному пересмотру. Это вызвано как объективными причинами: появлением судов новых конструкций и специфическим их предназначением, так и субъективными, о которых говорят крайне неохотно, – снижением качества подготовки моряков на международном судоходном кадровом рынке. Безусловно, для обеспечения безопасности мореплавания требуется установить некоторый порог компетенций, которой бы позволял обрести уверенность, что на всех судах мирового флота есть единое понимание последствий и ответственности за принимаемые решения.

Понимая и принимая проблемы качества подготовки моряков, ИМО была вынуждена при установлении стандартов подготовки отойти от двух основополагающих компетенций: «теории» и «практики» – и пойти по пути декомпозиции, т.е. детализации процессов подготовки, прибегнуть к процессу «натаскивания». На самом же деле подготовка специалистов сводится к двум компетенциям: теории и практике.

Между теорией и практикой есть четкие границы, которые наглядно продемонстрировал академик А.Н. Крылов. В статье «Теория и практика» он пишет: «Оба слова греческие, по-русски ближе всего, не вполне переводимы словами: «обсуждение» и «действие». Отсюда ясно общее соотношение между теорией и практикой. Можно обсуждать не действуя, но гораздо хуже действовать без обсуждения.

Теория без практики мертва или бесплодна, практика без теории невозможна или пагубна. Для теории нужны главным образом знания, для практики, сверх того, и умение» [Сборник трудов академика А.Н. Крылова, т. 1, ч. 2, Издательство Академии наук СССР. М.–Л., 1951].

Не полагаясь на полноту этих двух фундаментальных компетенций – теории и практики, в ПДНВ их подвергли декомпозиции: знание, умение, понимание, навык… В свою очередь компетенция «знание» подразделяется на «знания», «хорошие знания», «глубокие знания». Невольно возникают вопросы, где границы между этими компетенциями и в чем разница между «знанием» и «пониманием». Мутность документа не способствует пониманию всей глубины подготовки моряков. Прав был классик: «Господи, Боже! Какое необъятное расстояние между знанием света и умением пользоваться этим знанием» [Н.В. Гоголь. «Мертвые души»].

Декомпозиция (разделение целого на части) понятий «теория» и «практика» привела к существенному усложнению документа, именуемого ПДНВ. Для понимания того, что там написано, требуются пространные комментарии. В результате простые и понятные вещи становятся непонятными. Противоречивость толкований проникла в умы самих толкователей. Удивительного в этом ничего нет. По мере совершенствования человеческой речи слова стали обретать многозначность, а это отразилось на качестве восприятия информации.

По мнению Эрика Берна, декомпозиция целого на части ведет к изнашиванию, разрушению, дезорганизации или разложению [Э. Берн. «Лидер и группа. О структуре и динамике организаций и групп»].

Трансформация информации в знания

Знания появляются на основании получаемой информации. При этом виды представляемой информации делятся на вербальную, аудиальную и сенсорную. Для преобразования информации в знание требуется взаимодействие трех составляющих:

– субъект познания, который поставил перед собой цель – познать;

– объект познания – то, что подлежит познанию;

– инструмент (механизм) познания, при помощи которого субъект и объект объединяются в акте познания.

Познание начинается со знакомства субъекта с информацией об объекте. И это очень важный этап, поскольку субъект на основании получаемой информации делает заключение о нужности и полезности информации. Подвох заключается в том, что субъект в силу самых различных причин может прийти к неверному заключению о нужности или, наоборот, ненужности получаемой информации. При этом он использует свой или чужой опыт, и это может послужить причиной полного или частичного отвержения информации. Явление довольно распространенное. Это наблюдается в морских учебных заведениях, когда учащиеся недостаточно ориентированы в профессии. Чего греха таить, некоторые приходят в учебное заведение за дипломом, а не за знаниями. Но в дальнейшем в силу меркантильных интересов остаются в профессии. Или иная ситуация: полагаясь и уверовав в непогрешимость современных технологий, пренебрегают классическими основами судовождения.

Продолжая разговор о процессе познания, важно отметить, что, соответственно учению йоги, «сверхсознание субъекта выносит окончательное суждение и формирует понятия согласно ощущениям, восприятиям и их отношению к личности. В процессе восприятия сверхсознание модифицируется, трансформируется и принимает форму внешнего объекта». Но поскольку одна и та же информация может одновременно поступать к большой аудитории, то вполне логично предположить, что суждений будет ровно столько, сколько человек присутствует при этом. В результате у каждого человека будут формироваться свои субъективные суждения, а в дальнейшем и опыт (навыки).

Что касается навыков, то они при кажущемся единообразии будут так же отличаться у разных людей в зависимости и от психоэмоционального состояния, в котором человек находится в данное время. «Отработанные навыки», безотказно действующие в одних ситуациях, могут оказаться неприемлемыми и даже вредными в других, хотя внешне и сходных ситуациях.

Следовательно, при обучении, используя стандарты, нужно предусматривать и нестандартные ситуации, которые позволяют развивать гибкость ума, для преодоления нестандартных ситуаций, но исходя при этом из тех же самых универсальных компетенций: теории и практики.

Исторически к системе морского образования в России и странах Европы сформировался различный подход. В России Петр Первый, создавший Школу математических и навигацких наук, положил тем самым начало инженерно-техническому и военному образованию. А в других странах Европы и Америки это ремесло (переход к навыкам без теории). При переходе к стандартам, прописанным в ПДНВ, сбывается пророчество А.Н. Крылова – «практика без теории опасна». В современных условиях, когда существует реальная угроза кибератак на средства современной навигации и когда наблюдается отход от проверенных автономных способов обеспечения безопасности мореплавания, особенно актуален возврат к автономным способам навигации на новом уровне.

Но современная практика иная. Безопасность мореплавания отдана на откуп GPS. Раньше практика шла от познания природы и интуиции, однако это определяется индивидуальностью человеческой психики; не всем дарована способность быть «следопытом».

Вне всякого сомнения, практика важна, но построенная на отрицательных обратных связях, закрепляющих теорию. Практика позволяет обретать навыки с разной постепенностью, а это зависит от психоэмоционального состояния человека.

Термины и их восприятие

Терминология в современном мире растет и ширится. Противоречивость восприятия терминов ведет к неверной их интерпретации. Показателен пример. Физик Митио Каку в книге «Будущее разума», взявшись за тему искусственного интеллекта, решил уточнить термин «сознание». Для этого он просмотрел 20 тысяч научных статей и не нашел единого мнения, поэтому для написания своей книги он ввел двадцать тысяч первое определение термина «сознание» и оговорил, что в рамках своей книги он будет им пользоваться. Именно так поступают и другие авторы, помещая свое восприятие терминов в словарь: Э. Берн в книге «Лидер и группа. О структуре и динамике организаций и групп» или в глоссарии Рамамурти Мишра «Психология йоги». Ныне это уже распространенная практика.

Что же касается ПДНВ, то термины в области провозглашающихся компетенций не оговорены, а это чревато неоднозначностью их восприятия.

Через умение к навыкам

В конечном счете умение должно перерастать в навык. Если же прибегнуть к компетентностному подходу, то пробраться через дебри не представляется возможным. Так, например, одно из подразделений компании Advanced System Engineering – Job Analysis Questionnaire разработало перечень компетенций и сопроводило их определениями к ним. Но даже сам перечень компетенций приводит в уныние. Согласно этому документу, специалисты компании подразделили компетенции на:

– интеллектуальные, которые предполагают сбор информации, анализ проблемы, числовую интерпретацию, суждение, критический анализ, творчество, планирование, перспективу, знание организации, осведомленность об окружающей ситуации, ориентацию на обучение, техническую экспертизу;

– личностные, которые включают в себя адаптивность, независимость, порядочность, стрессоустойчивость, невозмутимость, внимание к деталям, организованность, ориентацию на изменения;

– коммуникативные: чтение, письменная коммуникация, слушание, устная речь, устная презентация;

– межличностные: влияние, умение убеждать, чуткость, гибкость, властность, ведение переговоров;

– лидерство: организация, наделение полномочиями, оценка, мотивирование других, развитие других, руководство;

– ориентация на результат: взятие на себя риска, решительность, чутье в бизнесе, энергия, забота об идеальном качестве, упорство, инициатива, ориентация на клиента. Западная, да и отечественная литература по вопросам компетенций изобилует перечнем и комментариями по данным вопросам.

Список неокончательный, его можно продолжать до бесконечности. Но где же тут сила простоты, к которой призывает Джек Траут, подвергнув критике сомн аббревиатур типа «TQM, SPC, QFD и любых других комбинаций из трех букв, какие только можно составить» [Джек Траут. «Дифференцируйся или умирай!»]?

Знания

Знания являются основополагающим элементом, подготавливающим человека к успешному исходу в результате предпринятого действия.

Джозеф Г. Бойетт, Джимми Е. Бойетт в книге «Путеводитель по царству мудрости» ссылаются на Питера Друкера: «Около 1700 года понятие «знание» претерпело радикальное изменение. Это слово стали применять не только к бытию, но и к совершению действия. <…> Сами по себе знания бесполезны. Они становятся производительной силой лишь тогда, когда их сплетают в единое, целостное знание».

По сути, излагая компетенции, ПДНВ прибегает к декомпозиции РШС-89, где навык подразделяется на промежуточные компетенции: знание, понимание, умение.

О пользе и вреде стереотипного мышления

Вот что писала о стереотипном мышлении академик Н.П. Бехтерева: «В человеческом мышлении и в его аналогах у животных, особенно у последних, легко завоевывают себе место стереотипы. Да и жить они существенно помогают: не надо каждый раз заново решать стандартные задачи, – и далее продолжает: – Стереотипное мышление – базис для нестереотипного, как бы высвобождение для него пространства и времени. Но если стереотипное мышление – уже решенная мыслительная операция, нестереотипное – решение по большему или меньшему количеству известных опорных данных, то что такое внезапное понимание, озарение – творчество?» [Н.П. Бехтерева. «Магия мозга и лабиринты жизни»].

Однако при принятии решения в нестандартных ситуациях важна гибкость мышления. Как пишет Митио Каку: «Жизнь в джунглях полна неожиданностей, поэтому всякий, кто может предвидеть нестандартный оборот событий, имеет большие шансы на выживание» [Митио Каку. «Будущее разума»].

У Сергея Капицы описан забавный случай. Физики-ядерщики из закрытого научного городка отправились на пикник. Набрали портвейна. Расположились на лужайке. И, вдруг обнаружили, что забыли нож. Возникла проблема – чем открывать бутылки? Недалеко ходил мужичок; они обратились к нему – нет ли у него ножа? Ножа у того не оказалось. «А у вас спички есть?» – в свою очередь поинтересовался мужчина. Спички нашлись. Мужчина взял их, нагрел пластиковые пробки, открыл бутылку и подал ее со словами: «Физику надо знать».

Примеров негативного влияния стереотипного поведения более чем достаточно. Человек, подобно собаке Павлова, упорно придерживается стереотипного поведения, хотя условия кардинально изменились. На морском флоте это касается ситуаций, когда действия продиктованы чек-листом. Пример. Зима. Балтика. Танкер в балласте стоит на внешнем рейде в ожидании постановки к причалу. Вокруг судна образуется лед. Когда поступило разрешение на вход в порт, согласно чек-листу, стали проверять работу рулевого устройства. Переложили руль на борт и – сломали. Про лед в чек-листе ничего не было сказано.

Следовательно, постоянно находиться в плену стереотипного мышления рискованно и разрушительно для психики человека, что и доказывает конвейерное производство. Стереотипные функции тормозят мыслительные процессы и тем самым закрывают пути эвристическим решениям.

Это подтверждается мнениями многих ученых: «В любой системе, состоящей из людей или машин, элемент, обладающий наибольшей вариабельностью, будет являться контролирующим элементом. Если вы ограничиваете свое поведение, то теряете необходимое разнообразие реакций» [Р. Бандлер, Д. Гриндер. «Кибернетика. Закон необходимого разнообразия»].

РШС-89

Альтернативой ПДНВ являются «Рекомендации по организации штурманской службы на судах Минморфлота СССР» (РШС-89). РШС-89 – это предельно лаконичный документ, который позволяет судоводителю принимать управленческие решения, опираясь на личный опыт и на опыт, наработанный предшественниками. Но «в то же самое время Рекомендации не исключают и не ограничивают применение любых мер, которые, по мнению капитана и других судоводителей, могут оказаться эффективными в конкретных условиях плавания на данном судне». Как видно из сказанного, капитану и судоводителям предоставлено право самим решать, какие меры принимать в сложившейся ситуации.

РШС-89 не исключают стереотипных действий в стандартных ситуациях, чтобы избежать ошибок при недостатке опыта.

В целом же судоводитель должен руководствоваться принципами, известными с древних времен, основанными на профессионализме, на которых держалась и продолжает держаться безопасность мореплавания. Мишель де Монтень писал, что, попав в жестокий шторм, древний мореплаватель обращался к Нептуну со словами: «О Боже! Ты можешь спасти меня, коли пожелаешь, а можешь погубить. Но какова бы ни была твоя воля, рулем своим я буду править по своему разумению». В словах древнего мореплавателя звучит убежденность в своих силах. Такую же убежденность нужно прививать тем, кто намерен связать свою жизнь с флотом. Стандарты же, предписываемые ПДНВ, этому мало способствуют. Благодаря стандартам профессия моряка становится малоинтересной.

РШС-89 опирается на то, что судоводитель имеет надежную теоретическую и практическую подготовку. В то время как ПДНВ позволяет довольствоваться знаниями и пониманиями, где-то умениями, а где-то и навыками. Сейчас как никогда пропагандируется способ обучения морским профессиям «на рабочем месте». Это было и раньше. Такова жизнь. Судовладелец, прежде всего, заинтересован в прибыли. Его мало интересует уровень принимаемых решений, тем более что численность названных компетенций позволяет отгораживаться от реальных опасностей при разборе аварийных ситуаций. Нужно лишь доказать, что соблюдалось неуклонное следование стандартам, прописанным СУБ компании. А суд уже решает, чья система более полно отвечает сложившейся аварийной ситуации.

Учеба на рабочем месте была и будет, но именно учеба как усовершенствование уже имеющихся знаний, которые «на рабочем месте» трансформируются в навыки. А вот приобретать навыки, что практикуется в современных условиях, без надлежащей теоретической подготовки, – это уже опасно.

Времена, когда теоретическая подготовка в любом роде деятельности человека отсутствовала, а сразу же отрабатывались навыки и желаемый результат достигался за счет отрицательных обратных связей, прошли. Сегодня отрабатывать навыки на реальных объектах чревато губительными последствиями. Для этой цели создаются тренажеры, которые в какой-то степени позволяют адаптироваться к последующим действиям в реальных ситуациях.

Теория и практика должны быть приобретены во время обучения в учебном заведении. В то время как сегодня мировая судоходная отрасль ориентируется на обучение на судне, т.е. предпочтение отдается практике, минуя теорию, что и строится на принципах декомпозиции. К великому сожалению, готовность обеспечивать безопасность мореплавания опирается на принципы «бумажной безопасности», когда ее подтверждение базируется на количестве бумаг, которые сопутствуют процессу судовождения, но в качестве балласта.

Вот и мозг профессионального моряка хочет мыслить, а не следовать прописному алгоритму. Каждый должен выбирать «свою колею».

Прав капитан Врунгель: «Навигация – это наука, которая учит нас избирать наиболее безопасные и выгодные морские пути, прокладывать эти пути на картах и водить по ним корабли... Навигация – наука не точная. Для того чтобы вполне овладеть ею, необходим личный опыт продолжительного практического плавания» [А. Некрасов. «Приключения капитана Врунгеля»].

В результате получается, что процесс судовождения страдает от недостатка знаний и в то же самое время утопает в деталях, точнее в компетенциях. Современный поток информации более всего способствует тому, чтобы парализовать человека, оказавшегося в нестандартной ситуации.

При «изучении» ПДНВ появилось множество интерпретаторов, порою далеких от морского флота. Но беда в том, что этим витийствам внимают и делают вид, что поняли смысл, множество слушателей, в результате появляется своего рода вербальный вариант «нового платья короля». Слова высокопоставленных чиновников завораживают, гипнотизирует аудиторию. Невразумительную мысль услужливо стремятся воплотить в жизнь. А если и обнаруживается несуразность содеянного, то не признаются в этом, чтобы исправить очевидные промахи. Российская история изобилует примерами подобных несуразностей.

Прав русский сатирик: «Как распознать истину ото лжи при существовании всеобщей, почти эпидемической путаницы понятий и представлений? <…> Что мудреного, что в настоящее время они с остервенением приглашают сограждан лобзать даже в таких случаях, когда, по совести, следовало бы приглашать их плевать» [М.Е. Салтыков-Щедрин].

Каким должно быть российское морское образование

Российское морское образование должно быть добротным. Это нужно, прежде всего, экономике государства. Пора, давно пора вернуться к тому, чтобы морской флот выделить в самостоятельное министерство. Флотом должны управлять моряки!

Каким морское образование должно быть, высшим или средним? И высшим и средним. Были и есть мнения со времен создания системы высших и средних морских учебных заведений, что среднего образования вполне достаточно, чтобы обеспечить безопасность мореплавания.

Рик Майнер, президент Сенека-колледжа в Канаде, высказался категорично: «Если вы хотите учиться всю жизнь – идите в университет, если вы хотите получить профессию, которая даст вам возможность работать и достойно зарабатывать, – поступайте в колледж». В современном мире моряку следует учиться постоянно! Применительно к морским профессиям профессия моряка – временная. Многим приходится уходить на береговую работу досрочно. Причин тому много. Моряк, имеющий высшее образование, на берегу более востребован. Следует осознать, что моряки, уходящие на береговую работу, – это интеллектуальный капитал государства. Они обогащены опытом гибкого взаимодействия с иностранными предпринимателями, как правило, хорошо владеют английским языком.

Если же говорить вообще о российском образовании, недавно в новостях СМИ прозвучало, что в некоторых учебных заведениях, занятых подготовкой рабочих профессий, уровень подготовки даже выше, чем в вузах. Министерству по образованию и науке следовало бы прислушаться к этому мнению, в нем есть рациональное зерно. Сегодня некоторые учебные заведения имитируют образование, скрывая истинную картину ворохом бумаг, именуемых системой менеджмента качества. Реальную оценку образованию мог бы дать работодатель, но при одном непременном условии, что он является реальным, а не номинальным участником учебного процесса. Участвуя в формировании учебной программы материально, работодатель может потребовать от учебного заведения соответствующего качества подготовки специалистов. Риски в учебном процессе следует покрывать страховкой. При такой постановке учебного процесса между родственными вузами будет реальная конкуренция за лояльность к учебному заведению. Сегодня же качество подготовки маскируется фестивальной атрибутикой и участием в различного рода мероприятиях, которые не являются прямым продолжением учебного процесса.

Высшее морское образование (полноценное, каким оно было в СССР) нужно. Образно эту мысль выразил лауреат Нобелевской премии Г. Селье: «Среди нас должен оставаться кто-то, кто будет обучать людей совершенствовать средства для обозрения горизонта, а не для еще более пристального вглядывания в бесконечно малое» [Г. Селье. «От мечты к открытию»]. Да, не все пойдут в науку «для обозрения горизонтов», но именно они доказали, что высшее образование нужно современному мореплаванию. Те же, кто связал свою судьбу с морем, поспособствовали росту престижности морских профессий и росту авторитета советских (российских) моряков, который сегодня, увы, пошатнулся.

О декомпозиции

Сама по себе декомпозиция, изложенная на бумаге, носит негативный характер. Декомпозиция лишает человека инициативы. Путаница и противоречивость применяемой терминологии усугубляют ситуацию, особенно в пограничных трактовках: знание – умение, знать – понимать, умение – навык. Где же границы?

Языки вербального и письменного изложения мыслей существенно отличаются.

Об этом свидетельствует признание генерального секретаря ИМО Уильяма О’ Нила в 1995 году: «В настоящее время управление морским флотом переместилось из Европы и Северной Америки в Азию и на смену «культуры безопасности мореплавания» пришла «культура уступчивости».

«Культуру уступчивости» было бы правильнее назвать «культурой декомпозиции» – это когда, по образному выражению Генри Торо: «На тысячу человек, обрубающих ветки ядовитого дерева, приходится один, который рубит его корни». Навыки, необходимые для обеспечения безопасности мореплавания, раздробили на компетенции, чем внесли сумятицу в головы и без того не обремененных познаниями моряков.

Конвенция ПДНВ изложена казенным языком ИМО, не всегда понятным для моряков тех стран, которые не знакомы с качественным морским образованием. Исстари повелось, что морскому образованию отводилась роль ремесла, которому свойственно натаскивание. И только Россия изначально, благодаря гению Петра Первого, придала морскому образованию инженерный профиль.

Мэтт Ридли вопрошает: «Вас не раздражают инструкции по эксплуатации бытовых приборов? По-моему, это что-то ужасное. Кажется, что в них всегда недостает информации, которая нужна. Многочисленные ссылки гоняют вас по инструкции от первой до последней страницы и назад» [Мэтт Ридли. «Геном: наука, раскрывающая тайну бессмертного гена человека»].

Знакомая картина, не правда ли? Это документы ИМО.

Витиеватость и казенщина – стиль современных деловых бумаг (текстов). Прочитал, и требуются комментарии. Комментирование превратилось в статью дохода для самых различных толкователей, как добросовестных, так и не очень.

Возьмите Резолюции ИМО – это нечитаемые документы. Прочитал Резолюцию, и возникает вполне естественное желание отложить ее в сторону. Витиеватость присуща многим документам, а между тем цель этих самых документов – внести ясность, выделить из многообразия сочетаний ситуаций правильное и оптимальное решение.

«Сложнейшие словопрения, изобретение нагроможденных терминов усложнения, как будто бы признак начитанности – все это не только не приводит, но именно отводит от потребности бытия. А ведь сейчас – так нужно простое сердечное слово. Не трехэтажный загроможденный термин, но частица светло выполнимой жизни ожидается. Народная масса хочет жить. Хочет, по возможности, украсить жизнь. Видим, как даже самые скудные племена стремились, и находим оригинальные возможности к такому украшению. Народная масса хочет знать. Отлично понимает народ, что знание вовсе не есть условно нагроможденная непонятность, но может быть преподано в очень простых, ясных словах, не огрызаясь и не злобствуя.

Каждому, кому приходилось толковать с народом, даже в самых удаленных местностях, конечно, ведомо это разумное стремление к простейшему выражению. Сами мы, вспоминая школьные и университетские годы, особенно приветливо оборачиваемся к тем учителям, которые преподавали ясно и просто. Безразлично от самого предмета, будет ли это высшая математика, или философия, или история, или география – решительно все могло находить у даровитых преподавателей и ясные формы. Только ограниченные, неодаренные типы сами запутывались в своих же нагромождениях и, на внутреннюю потеху учеников, мучительно старались выбраться из проблем, самими же натворенных. Сколько раз такой неудачливый педагог кончал свои, ни к чему не пришедшие, пояснения трагическим «ну, вы понимаете». Именно при такой необъясненности и создавались обидные клички, вспыхивала необузданная насмешливость и получалась внутренняя трещина. <…> Ясность и простота – вот чего ждет сердце» [Н.К. Рерих. «Самогубительство»].

По большому счету, моряка нужно изъять из словесной суеты, что позволит ему полноценно жить, работать и проявлять свои творческие способности.

Рекомендация российскому морскому образованию

Пора бы уже прекратить самогубительство в области и морского образования.

Переправляясь через бурую реку, следует держать выше того места, куда направляешься: течением снесет! ПДНВ – это не тот ориентир, к которому нужно стремиться. Российское морское образование издавна служило и должно продолжать служить примером для других стран.

Морской флот №4 (2021)

ПАО СКФ
IV ежегодная конференция ежегодная конференция: «SMART PORT: ЭФФЕКТИВНОСТЬ, БЕЗОПАСНОСТЬ, ЭКОЛОГИЧНОСТЬ»
Восточный Порт 50 лет
НПО Аконит
Подписка 2024
Вакансии в издательстве
Журнал Транспортное дело России
Морвести в ТГ