12 декабря 2013 г. президент России Владимир Путин выступил с очередным, 10-м по счету, обращением к Федеральному собранию. В своем выступлении глава государства затронул много тем, однако пожалуй самой обсуждаемой стала поставленная Путиным задача  деофшоризации экономики. Согласно задачам, сформулированных в Обращении, доходы компаний, зарегистрированных в офшорах, но принадлежащих россиянам, должны облагаться налогами по российскому законодательству. «Хотите в офшорах — пожалуйста, но деньги сюда», – кратко, но весомо высказался президент. Также, в соответствии с позицией В. Путина, компаниям с иностранной юрисдикцией нельзя будет пользоваться господдержкой, включая кредиты ВЭБа, и получать госконтракты. И вот во вторник 25 ноября 2014 г. президент подписал «антиофшорный» закон.

Бегом из офшоров?

Еще прошлой зимой решительность главы государства наделала немалый переполох в среде крупного бизнеса. Многие сырьевики, включая государственную «Роснефть» поспешили заявить, что уже занимаются сокращениями числа оффшоров до минимума, оставив только необходимые для заключения иностранных контрактов юрлица.

Необходимость деофшоризации российской экономики очевидна, однако, скоропалительность и метод решения вопросов кавалерийскими наскоками полезен далеко не всегда и не везде. То, что хорошо для добывающих компаний, далеко не всегда бывает выгодным для компаний транспортных и прежде всего судоходных. Ни для кого не секрет, что офшорные системы применяются в отечественном судоходстве достаточно широко. К примеру, основные акционеры ОАО «Северо-Западное пароходство» – офшор Havensight Shipping Cyprus Limited (62,423% акций) и Росимущество (25,5%). В число акционеров ОАО «Мурманское морское пароходство» (ММП) помимо частных лиц и Росимущества, входят офшорные фирмы из Панамы, Кипра и Гибралтара. Офшорные схемы используются и в крупнейшей российской судоходной компании «Совкомфлот».

Тот факт, что полный и поголовный перевод в российскую юрисдикцию судоходных компаний, таких, например как «Совкомфлот», нецелесообразен, признают даже на самых высоких этажах власти. В частности замминистра экономического развития Андрей Клепач через несколько дней после обращения президента официально признал, что «в связи с борьбой с офшорами, которая правильная, мы можем, на мой взгляд, развалить всю экономику «Совкомфлота».

В качестве иллюстрации А. Клепач привел статистику по перевозкам российских внешнеторговых грузов в 2001 и 2012 годах. Согласно этим данным, в 2001 году объем перевозок судами под российским флагом и судами под иностранным флагом, контролируемыми российскими компаниями, был сопоставим – примерно по 6 млн тонн. Но в 2012 году пропорция резко изменилась и составила 5 к 15 млн тонн в пользу иностранных флагов.

Представитель МЭР подчеркнул, что в нынешних экономических реалиях «по-прежнему выгоднее работать под зарубежным флагом». По мнению замминистра, «надо серьезно продумать, как стимулировать переход судов под российский флаг». По его словам, это вовсе не означает, что все отечественные компании срочно и в принудительном порядке должны поднять на мачте российский триколор, важнее увеличить количественный и качественный состав флота, даже если он ходит под иностранным флагом, для чего нужно повышать конкурентоспособность отечественных компаний на мировом рынке.

Что касается перевода судов под российский флаг, то в этой части, по мнению замминистра, необходимо проводить работу по совершенствованию нормативно-правовой базы и выполнить те решения, которые в этой части уже принимались ранее.

Мнение представителя МЭР и правительства поддержали более высокие властные инстанции. О том, что в деле перевода судов под российский флаг не стоит «рубить с плеча», высказался на прошедшем 20 декабря заседании Морской коллегии вице-премьер Дмитрий Рогозин. Он поручил учрежденному в этом году и постоянно действующему президиуму Коллегии более детально рассмотреть застарелую проблему.

Нарушает ли компания требования президента?

Рассмотрим подробнее те обстоятельства, которые вынуждают регистрировать суда не по месту «основной прописки». Начнем с того, что эксплуатация судна под флагом другой страны, более выгодной для судоходной компании в плане налогообложения, – практика общемировая.  Сегодня, если опираться на данные  специализированного агентства Clarksons, около 90% мирового крупнотоннажного флота зарегистрировано в юрисдикциях т.н. «удобного флага». Более того, согласно подсчетам Clarksons «величайшей морской державой» является вовсе не США, а крохотная Либерия (15% всего танкерного флота). Далее, всего на три страны - Либерию, Панаму и Маршалловы острова – зарегистрировано порядка 40% мирового танкерного флота, если считать по дедвейту.

Такая практика во многом обусловлена требованиями банков-кредиторов, для которых важна обязательная международная регистрация судов. В противном случае финансовые институты отказываются принимать судно в качестве залога в обеспечение выдаваемых кредитов. А с учетом очень продолжительного срока окупаемости судна, вопрос  «длинных денег» становится очень актуальным.

Теперь обратимся к практике российских судовладельцев. В первую очередь следует уточнить, вступает ли методика работы компаний в противоречие с требованиями российского президента.

Вспомним по пунктам, о чем говорил Владимир Путин в своем послании Федеральному собранию. Первое: озабоченность вызывает тот факт, что бенефициары – владельцы офшорных структур не всегда раскрыты. Однако, это совершенно не касается многих судоходных компаний. К примеру Северо-Западное пароходство вместе с Волжским пароходством входит в UCL Holding, бенефициар которого — основной владелец Новолипецкого меткомбината Владимир Лисин. Бенефициар всех офшорных компаний, входящих в «Совкомфлот» – само ОАО «Совкомфлот», 100% акций которого на сегодня находится в федеральной собственности. Иными словами, бенефициар «Совкомфлота» и подконтрольных ему компаний – Российская Федерация.

Второй момент, который вызывает серьезное беспокойство российских властей – это различные финансовые уловки, в число которых входит уклонение от налогов, трансфертное ценообразование, фиктивные покупки товаров и услуг по заниженным ценам, предоставление кредитов по завышенным ставкам с целью вывода средств за рубеж и т.д. Но большинство пароходств товары и услуги у своих заграничных компаний не покупают, кредиты по завышенным ставкам от них не получают, а налоги с доходов в форме дивидендов выплачивают полностью.

Третье положение, прозвучавшее в речи президента,  – предложение обложить налогом доходы тех оффшоров, бенефициарами, которых являются россияне. Но для такой компании как «Совкомфлот», как ни странно это прозвучит, такой подход будет даже выгоднее действующей в настоящее время схемы налогообложения. В качестве объяснения приведем выдержку из финансовой отчетности компании. По данным консолидированного отчета за 9 месяцев 2013 года «Совкомфлот»  выплатил в российский бюджет налоги на прибыль в сумме $4,8 млн., при консолидированном убытке по группе компаний до уплаты налогов $6,1 млн.

В то же время недавно учрежденный Российский международный реестр судов, как и судовые реестры стран «удобного флага», предусматривает освобождение судовладельческих компаний от уплаты налога на прибыль, а сами компании от уплаты таможенной пошлины и других фискальных платежей в российский бюджет. Таким образом, «Совкомфлоту» нет особого смысла содержать свою офшорную сеть с единственной целью оптимизации налоговых платежей. 

Для чего нужны офшоры?

Теперь разберемся, для чего же судовладельцам нужны офшоры? В первую очередь, как и у зарубежных коллег – для привлечения заемных средств. Компании часто прибегают к заимствованиям за рубежом, поскольку предложение длинных денег в нашей стране весьма ограничено. Российские банки пока не могут конкурировать со своими западными коллегами ни по стоимости, ни по срокам фондирования. В итоге на сегодня «Совкомфлотом» получены кредиты на сумму более $2,5 млрд у иностранных банков. При оформлении подобных займов возникает много технических деталей, но главная из них –  иностранные кредиторы не принимают в качестве обеспечительного залога суда, оформленные по российскому праву.

Во-вторых, нахождение в зарубежной юрисдикции необходимо для удовлетворения требований клиентуры судоходной компании. Иностранные фрахтователи предпочитают вступать в долгосрочные отношения с судовладельцами, структурированными и работающими по их стандартам. Третья причина – потребность в минимизации страховых рисков.

Заметим, что вышесказанное вовсе не означает, что в составе отечественных судоходных компаний совсем не имеется судов, ходящих под российским флагом. Так для проектов добычи нефти и газа на отечественном шельфе, в районах Крайнего Севера и Дальнего Востока российский флаг является оптимальным, в первую очередь, опять же по соображениям сугубо практичным – эффективности, а не патриотизма. Но главное слово сегодня – за законодателями. Ведь, чтобы перевести все суда под отечественный флаг РФ, он сам должен стать «удобным», чтобы смена полотнища на мачте судна не означала бы автоматическую потерю конкурентоспособности судоходной компании на мировых рынках.