Заявка России на шельф или на безответственность? - Морские вести России

Заявка России на шельф или на безответственность?

17.01.2016

Севморпуть

3 августа 2015 года Постоянное представительство Российской Федерации при Организации Объединенных Наций передало генеральному секретарю ООН дипломатическую ноту № 2891/н, с которой препроводило заявку России под названием «Частичное пересмотренное представление Российской Федерации в Комиссию по границам континентального шельфа в отношении континентального шельфа Российской Федерации в Северном Ледовитом океане»1. Читателю предлагается анализ некоторых положений Резюме2 этой заявки.

Вадим Кисловский, в период с 1970 по 2014 гг. старший редактор морских карт в ФКУ «280 Центральное картографическое производство ВМФ»

 

Заявка вне правил

В Комиссию представлено уже свыше сотни подобных заявок многих стран и, поскольку речь идет о распространении юрисдикции государства, эти заявки носят статус государственных. Но относительно того, является ли заявка, рассматриваемая в этой статье, официальной национальной, государственной – возникают вопросы. Во Введении на странице 5 говорится, что «Настоящая Заявка Российской Федерации…» и, казалось бы, далее все должно излагаться от имени государства. Поначалу так и есть. Однако уже на 12-й странице упоминаются некие «авторы Заявки». А когда на 20-й странице читаешь «Мы принимаем схему вращательной модели для образования Канадского бассейна, однако считаем…», возникает вопрос: «Мы» – это кто? Перечисленные в п. 4 Резюме организации? Они и есть Россия?

В Резюме допускается поразительно вольное обращение с названиями и терминами географических объектов. Под терминами в географии понимается слово или словосочетание, которыми обозначают понятие, сущность объекта, например: река, гора, лес и т.д. Иногда такие термины входят в состав имени собственного географического объекта и пишутся с заглавной (прописной) буквы3. Но во всех остальных случаях термины по правилам русского языка пишутся со строчной буквы.

Употребляемые в Резюме термины подводных форм рельефа (хребет, поднятие, котловина) на прилагаемых картах-схемах даны правильно. Но на рис. 4 (страница 16) упомянутое правило государственного русского языка к тем же терминам почему-то не применено. И термины даны то с заглавной, то с маленькой буквы. Что свидетельствует о явной небрежности составителей Резюме и не позволяет правильно определить, установить само географическое название объекта.

В отношении названий такой пример: в середине страницы 6 упоминается «поднятие Менделеева-Альфа», на следующей страннице 7 (рис. 7) дано: «поднятие Альфа», на странице 12 в пункте 6 говорится о «поднятии Менделеева», а на странице 20 в 1-м абзаце – о «поднятии Альфа-Менделеева». То есть из двух имен собственных в Резюме использованы все возможные варианты их сочетаний. И возникает вопрос – речь идет об одном и том же объекте или о четырех разных? Кто-нибудь из обозначенных в п. 4 Резюме организаций, «ответственных» за подготовку государственной заявки, хоть раз считывал текст Резюме на предмет идентичности географических названий?

Когда автор этой статьи попытался уяснить для себя эту ситуацию и обратился к Перечню географических названий4, выяснились и вовсе интересные вещи. Во-первых, это два разных объекта, находятся в разных местах и называются они «Альфа» и «Менделеева» соответственно. А во-вторых, это еще и разные геологические образования. «Альфа» – это хребет5, а «Менделеева» – поднятие6.

Упомянутый Перечень географических названий издается ГЕБКО7, являющейся постоянно действующей программой международных мореведческих организаций МГО8 и МОК9, государством-членом которых является и Россия (с 1977 и с 1992 годов соответственно). В соответствии с постановлением правительства10 представители России (сотрудники Геологического института РАН, упомянутой в п. 4 Резюме) участвуют также и в работе ГЕБКО, в том числе в Подкомитете по географическим названиям и номенклатуре форм подводного рельефа. Географические названия, содержащиеся в упомянутом Перечне, согласованы со всеми государствами, являющимися членами МГО и МОК, то есть и с Россией тоже.

Соответственно, морские картографы Управления навигации и океанографии Министерства обороны РФ, упомянутого в п. 4 Резюме, при издании национальных морских карт и карт международной серии обязаны придерживаться вышеназванного Перечня (Батиметрического пособия № 8). С учетом того, что при подготовке рассматриваемой заявки России использовались карты GЕВСО, непонятно, почему названия, приведенные в Резюме, расходятся с названиями в перечисленных источниках.

Или такой пример. На странице 16 во втором абзаце говорится о суше «Российской Арктики». Как только этот район не называют в литературе и СМИ: «Русская Арктика», «Советская Арктика», «Полярная Арктика» и т.д. Но есть основы государственной политики России в Арктике11, есть указ президента России12, где упоминаемый в Резюме район именуется «Арктической зоной РФ». Тогда почему в официальной заявке России название этого района не соответствует национальным законодательным актам?

Вызывает вопрос и упоминание в Резюме о разграничении с неким государством «Королевством Дания/Гренландией». Где создатели заявки вычитали такое двойное название Дании? Ведь переговоры о разграничении могут проходить только с Королевством Дания. Если хотели уточнить, о какой части его территории идет речь, написали бы слово «Гренландия» в круглых скобках, а не как «второе» название государства. А так получилось все равно что написать: «разграничение между Королевством Дания/Гренландией и Российской Федерацией/Республикой Саха (Якутия)»13.

Нет возможности рассмотреть все нарушения правил и несоответствия законодательству, допущенные на 35 страницах текста Резюме в отношении названий, терминов, понятий. А к заявке прилагается еще свыше 2000 страниц описаний и материалов различных исследований и аргументации. Поэтому закончим рассмотрение термином «граница 200-мильной исключительной экономической зоны РФ», которая прописана в условных обозначениях почти всех «карт-схем» (рис. 1, 7, 8, 9 и 11).

Понятно, что 200 миль – это не номер зоны и не ее длина вдоль берега, а ширина. Но такая ширина исключительной экономической зоны противоречит положениям Конвенции Организации Объединенных Наций по морскому праву от 10 декабря 1982 года (далее – Конвенция ООН 1982 года) и федеральному законодательству. Согласно этим положениям, именно внешние границы ряда морских зон национальной юрисдикции (территориального моря, прилежащей и исключительной экономической зон) отсчитываются от одних и тех же исходных линий. Каждая точка внешней границы исключительной экономической зоны находится на расстоянии 200 миль от ближайшей исходной точки (конвенционное определение приведено на странице 5 Резюме), но при этом сама зона находится вне территориального моря и прилегает к нему (ст. 55 Конвенции ООН 1982 года), то есть она начинается от него. Следовательно, у России «ширина» самой исключительной экономической зоны по кратчайшему расстоянию может быть не более 188 миль (200 – 12 = 188).

Существует множество вариантов обозначения линии в 200 миль без «увязки» цифры с шириной исключительной экономической зоны. В данном случае можно было бы вместо слов «граница 200-мильной» написать «внешняя граница». Автор неоднократно объяснял неправомерность рассматриваемого термина, однако оппоненты, каждый раз соглашаясь, неизменно говорили, что так, мол, пишут все СМИ, справочники и вообще в их родном министерстве так принято. Но ведь в заявке говорится, что она создана на основе положений Конвенции ООН 1982 года, а не в соответствии с публикациями СМИ, литературы или внутриведомственным сленгом.

И поскольку речь идет об официальной заявке государства, то, применяя такой термин, Россия либо нарушает положения Конвенции ООН 1982 года, расширяя зону за ее конвенционный предел, либо игнорирует национальное территориальное море, приравнивая его по юридическому статусу к исключительной экономической зоне. А ведь в отличие от упомянутой зоны на территориальное море распространяется полный суверенитет государства.

 

Ipso facto и ab initio?

На странице 5 приводится следующий вывод: «Руководствуясь статьей 77 Конвенции, Российская Федерация исходит из того, что права прибрежного государства на континентальный шельф существуют ipso facto и ab initio». То есть «в силу факта и изначально».

Известно, что материки Земли представляют собой отдельные массивы, крупные блоки тектонических плит земной коры, «плавающих» на мантии, при этом, как у айсберга, над поверхностью океана находится меньшая часть материка и подводное продолжение материка так же естественно, как существование самой суши. Поэтому словосочетание «континентальный шельф» давно известно и привычно не только в науке, но и в обиходе. Именно к этому, естественному и природному подводному продолжению материка, существующему миллионы лет, применяется клаузула ipso facto и ab initio.

Следует отметить, что на протяжении последних шестидесяти лет определение континентального шельфа в правовой доктрине подвергалось значительным изменениям. Критерии, определявшие это понятие в соответствии с положениями Женевской конвенции о континентальном шельфе 1958 года, оказались полностью заменены иными, совершенно отличными в Конвенции ООН 1982 года

В поисках компромисса между закреплением за прибрежными государствами определенных прав на морское дно и его недра и ограничения непомерных притязаний целого ряда государств при разработке положений о континентальном шельфе в Женевской конвенции 1958 года и Конвенции ООН 1982 года ведущая роль отводилась искусственно сформулированным признакам, имевшим ярко выраженный договорный характер. Этот факт позволяет говорить практически о полном размежевании естественно-научного и юридического определений шельфа. Что подчеркнул и Международный суд ООН, вынося в 1984 году решение по делу о разграничении континентального шельфа между Тунисом и Ливией. Суд, в частности, отметил: «континентальный шельф – это такой институт международного права, который, оставаясь привязанным к физическому явлению, не должен отождествляться с феноменом, обозначаемым этим же самым термином «континентальный шельф» в других науках».

Использование понятия «континентальный шельф» в отношении того района морского дна, который был поименован этим термином, с все той же геологической точки зрения представляется совершенно некорректным по причине того, что шельфом были названы и те подводные районы, которые собственно шельфом никогда не являлись, представляя собой континентальный склон и подъем. Более того, использование для определения внешних границ подводной окраины материка способов, установленных п. 4 статьи 76 Конвенции ООН 1982 года, является во многом условным, а с позиции естественных наук представляется значительным упрощением.

Благодаря этому факту, а также тому, что при любых обстоятельствах прибрежное государство имеет право на «континентальный шельф» как минимум до 200 морских миль от побережья, применение положений Конвенции ООН 1982 года приводит к тому, что в пределы юридического континентального шельфа зачастую включены не только континентальный склон с подножием, но и некоторые районы ложа океана, более того, глубочайшие образования океана, которые ни в коей мере не могут считаться естественным продолжением материка.

Рассмотрим, к примеру, северную часть Тихого океана. На расстоянии 30-50 миль от побережья Японии, России, США практически непрерывной полосой протянулись глубоководные желоба – переходная зона между материком и океаном. Их глубины варьируются от 6000 до 11 000 метров, включая глубочайший в мире подводный желоб – Марианский (или Марианскую впадину). Вряд ли во всем мире найдется геолог, который захочет доказать, что океанское дно за этими желобами является «естественным подводным продолжением» сухопутных территорий вышеперечисленных государств.

И тем не менее Россия, Япония и США за пределами этих желобов до 200-мильной границы от побережья имеют все права и юрисдикцию на дно ложа океана и его недра. Но имеют они их в силу положений Конвенции ООН 1982 года, а не «в силу факта» (ipso facto). И только с 16 ноября 1994 года, когда эта конвенция вступила в силу, а не «изначально» (ab initio). Слова ipso facto применяются в Конвенции ООН 1982 года (ст. 99, 156), но очевидно, что по вышеизложенным причинам в статье 77, на которую ссылаются создатели заявки, на эти слова нет ни малейшего намека. По этим же причинам вывод, приводимый в Резюме на странице 5, совершенно несостоятелен.

Если не в научной полемике, а в государственной заявке России Конвенции ООН 1982 года приписывается то, чего в ней нет и не может быть, то это не просто «ревизия» ее положений в ходе псевдоплюрализма, а прямое ее искажение. Такие действия «не к лицу» Российской Федерации как государству – участнику Конвенции ООН 1982 года, тем более позиционирующей себя как «действующей в строгом соответствии с нормами международного права».

 

Злополучный договор

Очевидно, что главное в заявке – это доказательства наличия континентального шельфа и определение его границ. Но описание уже первого участка I границы (страница 28) вызывает массу вопросов, включая путаницу с иллюстрацией к нему. В описании этого участка в первом абзаце страницы 22 идет ссылка на «рис. 7», в конце страницы говорится о том, что точки этого участка «показаны на карте, представленной на рис. 7», а на самом деле они отображены на рис. 8.

Если согласно Резюме этот участок «не является участком ВГКШ»14, то зачем его представлять в заявке на расширенный континентальный шельф? Налицо некое противоречие: под обозначением подобных участков с I по VII в Резюме (например, на рис. 1) описывается именно внешняя граница континентального шельфа, и в то же время участок I ею «не является». Более того, согласно тексту Резюме в отношении ситуации с Норвегией и иллюстрации на рис. 8, континентальный шельф России за пределами 200 миль от ее побережья уже установлен и даже разграничен в 2010 году с Норвегией международным договором15. Зачем тогда подавать заявку в Комиссию?

В конце пункта 5 на странице 12 написано: «Окончательная делимитация континентального шельфа РФ в СЛО с Королевством Дания/Гренландией, Канадой, Королевством Норвегия и Соединенными Штатами Америки будет осуществляться в соответствии с положениями статьи 83 Конвенции (после принятия Комиссией рекомендаций по Заявке Российской Федерации на установление ВГКШ в СЛО)».

Из этой фразы следует ряд выводов:

-         во-первых, делимитация (разграничение) континентального шельфа России с соседними государствами с заключением международного договора возможна только после принятия Комиссией соответствующих рекомендаций. То есть только при наличии признания Комиссией существования такого континентального шельфа – объекта для делимитации;

-         во-вторых, поскольку переговоры по поводу делимитации континентального шельфа с Данией, Канадой и США даже не начинались, под определением «окончательная делимитация» следует понимать переговоры с этой целью уже после «утверждения» континентальных шельфов России и перечисленных государств. А некие линии в соответствующих местах на рисунках в Резюме и текстовое сопровождение – как некие предварительные «прикидки», не имеющие юридического значения «проекты» такой делимитации;

-         в-третьих, в договоре с Норвегией нет никакого упоминания о какой-либо «временности» или «предварительности» линии между точками 7 и 8, зафиксированными в статье 1 и разграничивающими в том числе еще не признанный Комиссией (то есть не существующий юридически) «континентальный шельф» России за пределами 200 миль от ее побережья.

В этой связи автор полагает, что упомянутый договор с Норвегией не имеет юридической силы и с точки зрения международного права– ничтожен16. Зачем в таком случае его упоминать, более того, настойчиво на него ссылаться в заявке России? Только лишь ради некой «общей точки ВГКШ» Норвегии и России, «расчетам», «обоснованию» и иллюстрации которой посвящены 2 из 35 страниц Резюме? И чего этим «добились»?

А того, что в государственной заявке, а значит официально, Российская Федерация представляет в ООН факт существенного нарушения международного договора, стороной которого она является.

Это нарушение, по сути дела, «двойное». В государственной, официальной заявке одного государства в Комиссию представляется некая «общая точка ВГКШ» уже двух государств, находящаяся на линии разграничения между ними. Это противоречит положениям и Конвенции ООН 1982 года и руководства Комиссии17. Согласно этим положениям, вопросы разграничения континентального шельфа между государствами не входят в компетенцию Комиссии, и она в своей деятельности всячески избегает каких-либо рекомендаций на этот счет. Более того, государства, подающие в Комиссию свои заявки на национальный континентальный шельф, просят ее в своих рекомендациях не предрешать вопросы делимитации шельфа с соседними государствами.

Однако Россия, вопреки собственной просьбе18, подает в своей заявке точку ВГКШ с координатами и находящуюся на линии разграничения шельфа как точку своего национального континентального шельфа. Более того, поскольку это «общая точка ВГКШ» с другим государством, то она затрагивает в данном случае интересы Норвегии. Разве МИД России, упомянутый в п. 4 Резюме, не знает, что в межгосударственной практике одностороннее определение точек линии разграничения с другим государством без участия этого государства недопустимо?

Так же как недопустима и официальная передача результата таких действий (в данном случае «общей точки ВГКШ») в ООН «на утверждение». И ведь нет никаких свидетельств, что МИД России хотя бы попытался согласовать эту точку с Норвегией. Интересно, что будет делать МИД России, если Комиссия, заваленная заявками государств, «утвердит» целиком Каталог точек ВГКШ, прилагаемый к Резюме заявки России, в том числе и «общую точку ВГКШ», а Норвегия, при «окончательной делимитации», с координатами этой точки не согласится? Будет «уговаривать» Норвегию или просить Комиссию «исправить» ее рекомендации? Так ведь согласно положениям пункта 8 статьи 76 Конвенции ООН 1982 года решение Комиссии окончательное и пересмотру не подлежит. Более того, оно обязательно для всех, но очевидно, что в данном случае – не для Норвегии, поскольку «общая точка ВГКШ» определялась Россией и утверждалась Комиссией без участия самой Норвегии.

Однако куда более серьезно другое нарушение. Прежде чем его рассмотреть, необходимо сделать два отступления. Во-первых, в процессе переговоров двух государств о разграничении морских пространств между ними нередко бывает невозможно определить конечную точку линии разграничения. Как правило, это происходит, когда линия разграничения подходит к району, в котором затрагиваются интересы третьего государства. В таких случаях конечной точкой будет так называемая «тройственная» точка стыка линий разграничения между каждой парой из трех государств и устанавливается она на трехсторонних переговорах соответствующим отдельным международным договором, причем после того, как будут заключены и вступят в силу двусторонние договора.

Поэтому в таких случаях два государства, заключая двусторонний договор о линии разграничения, на некоторое (по договоренности) расстояние не «доводят» ее до гипотетической конечной точки, какие бы возможности по ее точному вычислению ни существовали. Предположение, что два государства пренебрегут интересами других государств, составят и ратифицируют договор о линии разграничения, которая «заходит» за допустимую конечную точку, с тем, чтобы в последующем этот договор «скорректировать» и пересмотреть – это уже нонсенс.

В нашем случае конечную точку линии разграничения между Россией и Норвегией невозможно было определить, поскольку до сих пор нет подтвержденной Комиссией внешней границы континентального шельфа России с ее самой западной точкой. Поэтому линия разграничения согласно статье 1 договора с Норвегией 2010 года определена и зафиксирована как постоянная и неизменяемая линия до точки 8. Причем эта точка, согласно той же статье, не является конечной точкой линии разграничения, поскольку на момент переговоров линия устанавливалась, «не доходя» до гипотетической внешней границы континентального шельфа.

В статье 1 договора с Норвегией прописано, а также процитировано в Резюме (страница 28), как будет определяться конечная точка: «Конечная точка линии разграничения определяется как точка пересечения геодезической линии, проведенной через точки 7 и 8, и геодезической линии, соединяющей самую восточную точку внешней границы континентального шельфа Норвегии и самую западную точку внешней границы континентального шельфа РФ, как они установлены в соответствии со статьей 76 и Приложением II Конвенции».

Согласно пункту 1 статьи 31 Венской конвенции19, «Договор должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придавать терминам договора в их контексте, а также в свете объекта и целей договора».

И здесь следует сделать второе отступление. Автор полагает, что почти все взрослое население России запомнило из школьных уроков геометрии простейшую аксиому: «через две точки можно провести только одну прямую линию». Не требуется больших умственных усилий, чтобы понять следующую простую вещь – между: а) линией, соединяющей две точки (или линией между двух точек); и б) линией, проведенной через две точки, есть «небольшая», но существенная разница. Первая линия имеет конкретную длину, поскольку ограничена двумя точками, являющимися для нее концевыми. По смыслу эта линия как бы «конечна», то есть окончательная и определенная. А вторая линия, если специально не оговорено, – бесконечна, поскольку она проходит через две точки и имеет два продолжения (по одному за каждую точку). То есть она «определена» только между точками, а на ее продолжениях можно определять любые точки ее «начала» и/или «окончания».

Поскольку линия разграничения между Россией и Норвегией в статье 1 договора описывается как «соединяющая» точки с уже определенными и согласованными обеими сторонами координатами, то она от точки 1 до точки 8 является окончательной и «неизменяемой» частью объекта данного договора. Соответственно, у линии, проведенной через точки 7 и 8, нет продолжения за точку 7, поскольку к этой точке «подходит» линия, соединяющая точки 6 и 7. Следовательно, конечная точка линии разграничения, согласно вышеприведенному определению из договора, будет находиться на продолжении линии, проведенной через точки 7 и 8, за точкой 8, то есть к северу от точки 8.

Однако из «расчетов», приведенных на странице 28, следует, что конечная точка («общая точка ВГКШ») находится на уже «утвержденной» договором с Норвегией линии разграничения. В этом легко убедиться, сравнив широту точки 8 из договора (84°41’40.67”) и «общей точки ВГКШ» (84°37’51.25”) под именем «2С 1». Широта «общей точки ВГКШ» меньше широты точки 8, то есть «конечная точка» линии разграничения по Резюме находится южнее точки 8 из договора с Норвегией. Это подтверждается также иллюстрацией на рис. 8 (см. схему 1).

 

Схема 1. Фрагмент рис. 8 из Резюме

 

Исходя из собственного опыта, автор может предложить единственное приемлемое объяснение случившемуся: на переговорах с Норвегией при расчетах гипотетической конечной точки и, соответственно, не доходящей до нее точки 8 российской стороной была представлена другая, «самая западная» точка ВГКШ России, которая находилась севернее использованной в Резюме «самой западной фиксированной точки «2G 2»».

А коль скоро российская сторона при подготовке заявки изменила «исходные данные» для договора с Норвегией, что приводит к изменению установленной этим договором линии разграничения, то сначала надо было «утрясти» сложившуюся ситуацию с Норвегией, а потом уже подавать заявку России в ООН. А так получилось, что официальная государственная заявка России содержит явное нарушение международного договора.

И здесь возникает вопрос о степени участия и мере ответственности упомянутого в п. 4 Резюме МИД России. Разве МИД России не знает, что подобные действия являются существенным нарушением норм международного права и федерального законодательства? Ведь статья 26 упомянутой Венской конвенции предписывает, что «…Каждый действующий договор обязателен для его участников и должен ими добросовестно выполняться». То же самое прописано в статье 31 федерального закона20.

То есть МИД России как депозитарий международных договоров России и ответственный за подготовку официальной государственной заявки должен проследить, чтобы договор выполнялся! А не изменять в одностороннем порядке объект международного договора. Согласно статье 39 Венской конвенции подобные изменения допустимы только «по соглашению между участниками». Возможно, МИД России надеется, что Норвегия не будет протестовать против такого нарушения договора, как это сделало бы любое другое государство. Потому что для Норвегии этот договор архинужен, поскольку представляет собой еще один очень важный шаг на пути к денонсации Договора о Шпицбергене 1920 года, который Норвегии как «кость в горле». Но вряд ли подобные нарушения международного договора повысят престиж России или уважение к стране.

 

Участок «совпадений»

В заявке России есть участок «внешней границы континентального шельфа», которая реально и юридически таковой не является, приводится совершенно излишне и представлена в Резюме с противоречиями положениям международного права и федерального законодательства. Это участок III, состоящий из непонятных «совпадений», начиная с того, что на рисунке 8 он «совпадает» с участком II. Однако куда более проблематично «совпадение» на этом участке «внешней границы континентального шельфа» с внешней границей исключительной экономической зоны.

Это «совпадение» не поддается логике и противоречит изложенному в заявке. Комиссия, которой направлена заявка, рассматривает районы континентального шельфа только за пределами 200 миль от побережья. И из п. 1 Резюме ясно следует, что заявляемые районы расположены в «центральной части СЛО», а также указывается, что внешняя граница континентального шельфа, на который выдвигаются права, находится «на расстоянии более 200 морских миль от исходных линий». Тогда почему на участке III эта «ВГКШ» совпадает с линией на удалении 200 миль? Значит, вопреки утверждению, на этом участке (и только на нем) Россия заявляет права на морское дно и его недра в районе от побережья до 200 миль?

В соответствии с Конвенцией ООН 1982 года исключительная экономическая зона (часть V) и континентальный шельф (часть VI) – это разные юридические институты. По смыслу определений и духу Конвенции ООН 1982 года, юридический институт континентального шельфа предоставляет прибрежному государству права на морское дно и его недра в тех районах Мирового океана, где такие права у государства отсутствуют по статусу других морских зон. Именно предоставляет, а не «подтверждает» уже существующие права.

 Россия законодательно декларировала исключительную экономическую зону21. По юридическому статусу этой зоны, внутренних морских вод и территориального моря, все права и юрисдикция (не меньшие, чем на континентальном шельфе) на морское дно и его недра в морском поясе до 200 миль от побережья у России уже имеются и не требуют какого-либо «дополнительного» подтверждения. И по духу, и по строению Конвенции ООН 1982 года к одному и тому же объекту (морское дно и его недра), в одном и том же поясе (между 12 и 200 морскими милями от берега) не могут одновременно применяться два разных юридических института, два разных правовых режима. То есть у государства в одном и том же районе не может одновременно существовать и исключительная экономическая зона, и континентальный шельф.

Кроме того, юридический статус расширенного континентального шельфа, то есть той его части, которая выходит за пределы 200 миль, имеет определенные отличия от того статуса, который имеет континентальный шельф в пределах 200 миль (при отсутствии исключительной экономической зоны). В первую очередь различия касаются морских исследований, проводимых в этом районе, отчислений или взносов в Международный орган по морскому дну за разработку неживых ресурсов континентального шельфа за пределами 200 миль, а также отличия в методах и порядке установления внешней границы. Соответственно, некорректно, как это делается в Резюме, говорить о континентальном шельфе до и после 200 миль как о чем-то идентичном.

Казалось бы, простые и понятные вещи. Автор, не раз подробно описывая эту ситуацию в своих статьях22, подводил к выводу, что согласно положениям Конвенции ООН 1982 года и здравому смыслу, с учетом объявленной исключительной экономической зоны, конвенционный юридический континентальный шельф и, соответственно, его внешняя граница или линия разграничения с шельфом другого государства у России могут существовать, при наличии признанных Комиссией доказательств, только за пределами 200 миль от побережья. Но как убедить в этом госчиновников, которые и федеральное законодательство игнорируют?

Например, в Резюме ясно утверждается, что ВГКШ на участке III «совпадает» с внешней границей исключительной экономической зоны. На странице 6 Резюме приводятся требования пункта 1 статьи 74 Конвенции ООН 1982 года относительно этой зоны, согласно которым там, «где это уместно, такие линии внешних границ… могут быть заменены перечнем географических координат точек».

Вопрос в том, а кто будет решать: где «уместно» и с какой точностью «заменять»? Некие «авторы Заявки» или «Мы», перечисленные в п. 4 Резюме? Причем каждый на свой лад. Автору этой статьи известны уже несколько вариантов подобных самодеятельных «перечней». В одном из них точки рассчитаны через 20 км, в другом – через 3 км, в Резюме – через 5 км, а Минобороны России опубликовало подобный «перечень» с точками через 500 метров. При этом никто не проанализировал и не обосновал: где это действительно «уместно» и какую площадь исключительной экономической зоны Россия теряет при таких «заменах» дуги сферической окружности (каждая точка которой удалена на 200 миль от ближайшей исходной точки) на прямые отрезки хорд.

Адресатами положений Конвенции ООН 1982 года являются государства и иные субъекты международного публичного права. При этом не все ее нормы сформулированы так, чтобы непосредственно установить права и обязанности для граждан и юридических лиц – государств-участников этого многостороннего международного договора. Некоторые из положений Конвенции ООН 1982 года (в том числе и по указанной «замене линии на перечень точек») требуют издания внутригосударственного акта для их применения.

И такие акты в российском законодательстве имеются. Пункт 1 статьи 3, часто упоминаемый в Резюме закона об экономзоне, гласит: «Линии внешних границ исключительной экономической зоны или заменяющие их, утвержденные Правительством РФ перечни географических координат точек… указываются на картах установленного масштаба и публикуются в «Извещениях мореплавателям». То есть применение подобных перечней возможно только после их официальной публикации, которая в свою очередь может быть произведена только после утверждения такого перечня соответствующим постановлением правительства. Действующее более полутора десятка лет постановление23 регламентирует порядок создания такого перечня и его прохождения через инстанции с указанием ответственных министерств и ведомств.

Нет никаких следов того, что создатели заявки России на континентальный шельф подавали такой перечень в правительство на рассмотрение, и тем более информации об его утверждении. Следовательно, как минимум 22 точки участка III, которые приводятся в Резюме и подаются в Комиссию на утверждение как «точки ВГКШ России», представлены с нарушением федерального законодательства. Попросту говоря, их перечень в Резюме противозаконен.

И еще один «штрих». Протяженность ВГКШ, «совпадающей» с внешней границей исключительной экономической зоны на участке III, согласно Резюме составляет 57,53 морской мили, или 106,53 километра. На расстоянии 200 миль от Тихоокеанского побережья России, к югу от Курильских островов, полуострова Камчатка, Командорских островов, имеется совершенно аналогичный участок «совпадения» границ протяженностью свыше 1900 километров24. То есть более чем в 17 раз длиннее участка III в рассматриваемом Резюме.

Тихоокеанский участок «совпадения» входил в заявку России 2001 года в Комиссию. Заявка готовилась в спешке, и последствия отображения этого участка не были продуманы. Этим и воспользовалась Япония, на 13 лет фактически заблокировав заявку России в отношении континентального шельфа в центральной части Охотского моря. Возникает вопрос: почему относительно этого, тихоокеанского участка «совпадения» не производится подготовка нового «частичного пересмотренного представления»? Госчиновники про него «забыли» или просто манкируют своими обязанностями?

Комиссия, рассмотрев заявку России в 2002 году, никак не упомянула этот участок и не вынесла по нему никаких рекомендаций по очень простой причине. В соответствии с Конвенцией ООН 1982 года и Руководством Комиссии в ее компетенцию не входит рассмотрение морского дна в поясе от побережья до 200-мильного предела. Комиссия не занимается «подтверждением» уже существующих у государства суверенных прав и юрисдикции на морское дно и его недра в указанном морском поясе.

Поразительно, но факт: после законодательного декларирования в 1997 году исключительной экономической зоны весь мир признает подтверждаемое нормами международного права наличие суверенных прав и юрисдикцию России на морское дно и его недра в морском поясе от побережья до 200-мильного предела. А перечисленные в п. 4 Резюме организации в этом сомневаются и включают этот пояс в официальную заявку России. А поскольку упомянутые права суверенные, значит, указанные организации сомневаются в суверенитете России? Иначе зачем снова подавать в Комиссию, да еще с нарушением национального законодательства, участок III, который однозначно даже не будет рассматриваться? Видимо, у госчиновников неиссякаем известный инвентарь – грабли, и они всегда у них «под ногой».

 

Картографические ляпы

Автор этой статьи, профессиональный морской картограф, и при прочтении Резюме обратил внимание на несуразицы и несоответствия правилам и юридическим нормам, связанные с картографией. Начиная от таких, как линейный масштаб, который на рисунках в Резюме дан без указания размерности, и, соответственно, о масштабе рисунков остается только догадываться. То есть линейные масштабы в данном случае не содержат полезной и необходимой информации. Или бесполезное указание на систему координат, в которой даны «карты-схемы». Картографы знают, что уже на масштабе 1:500 000 любая поправка за разность систем координат графически не выражается. Соответственно на масштабах 1:3 500 000 и 1:20 000 000 (предположительно) «карт-схем» в Резюме система координат не имеет никакого значения.

Но есть и серьезные недоработки, ответственность за которые лежит на картографах. На странице 6 читаем: «Граница исключительной экономической зоны представлена на карте «Центральный Арктический бассейн», адмиралтейский номер 91115, издания Управления навигации и океанографии Министерства обороны (УНиО МО) РФ в 2013 г.». Это – важная информация. Местоположение этой границы нужно для Комиссии, чтобы убедиться, что заявляемые районы шельфа находятся за пределами 200 миль от побережья и входят в ее компетенцию. Это часть информации, которую государство-заявитель должно предоставить при подаче своей заявки. Кроме того, графическое отображение местоположения внешней границы исключительной экономической зоны важно для целого ряда пользователей: судовладельцев, рыбаков, военных моряков, пограничников береговой охраны, нефтяников и многих других.

Информация на картах имеет тенденцию устаревать, и их стараются поддерживать на «уровне современности», время от времени обновляя тираж. На указанной в Резюме карте тиража 2013 года нет (!) внешней границы исключительной экономической зоны Российской Федерации. В ходе подготовки заявки России на шельф Управлением навигации и океанографии Министерства обороны (далее – УНиО МО) в рамках некоей НИР осенью 2014 года эта карта была подготовлена к переизданию с отображением указанной границы и в двуязычном варианте (то есть все надписи продублированы на английском языке). С тем чтобы в последующем отправить эту карту в депозитарий ООН.

Распечатав на принтере сколько-то экземпляров «проекта» этой карты (на которой осталась дата «2013 г.»), ее разослали в некоторые ведомства, в том числе в правовой департамент МИД России. Не удосужившись произвести элементарную проверку, все решили, что карта «вышла в свет» и является официальной, действующей российской картой. Но бардак многогранен, он и в Африке – бардак. УНиО МО, упомянутое в п. 4 Резюме как «ответственное», так и не довело дело до конца и не отпечатало новый тираж этой карты с упомянутой границей.

Получается, что официальная заявка России содержит важную, но ложную информацию, что дает право поставить под сомнение любую другую информацию, содержащуюся в Резюме, со всеми вытекающими последствиями.

Картографы, наверное, усмехнутся, прочитав на странице 6 следующее: «положение нормальных исходных линий, примыкающих к прямым исходным линиям, в этом же документе зафиксировано текстом».

Во-первых, налицо незнание предмета, поскольку телега запрягается впереди лошади. Нормальная исходная линия – это линия наибольшего отлива, по сути дела, естественная природная граница между сушей и морем. В соответствии с международным морским правом суша определяет претензии государства на морские пространства. И именно линия наибольшего отлива является основой для обоснования суверенных прав на прилегающие морские пространства и их границ. Она – первичная основа, она – правило, а прямые исходные линии – исключение, которое допускается устанавливать государству в определенных Конвенцией ООН 1982 года географических ситуациях по прописанным в ней критериям. Поэтому прямые исходные линии «примыкают» к нормальным исходным линиям, а не наоборот.

Во-вторых, «зафиксировать текстом» местоположение извилистой природной береговой линии – это уже нонсенс. И это противоречит нормам Конвенции ООН 1982 года. Ее статья 5 гласит: «нормальной исходной линией для измерения ширины территориального моря является линия наибольшего отлива вдоль берега, указанная на официально признанных прибрежным государством морских картах крупного масштаба». Только на карте, изображающей поверхность Земли, с математической основой, в определенных картографической проекции и системе координат, можно «зафиксировать» местоположение изменчивой природной береговой линии на какое-то определенное время.

Но особенно «смутили» автора картографические ляпы на участке VII «ВГКШ». Начиная с того, что уже его идентификация вызывает затруднения. В конце его описания на странице 31 сказано: «Координаты начальной (!) и конечной (!) точек участка VII приведены в таблице Приложения (точки с именами «US-RF» и «Point 1» соответственно)» (см. схему 2). А что тогда за участок к северу от точки «US-RF» до конечной точки (6Н 52) участка VI?

Берингов пролив между Азией и Северной Америкой настолько «узок», что с учетом расположенных в нем островов полностью перекрывается территориальными морями России и США, которые являются их суверенной территорией. Соответственно, на рассматриваемом меридиане находится линия разграничения этих морей: российско-американская государственная граница.

Если в каталог фиксированных точек пересмотренной «ВГКШ» (Приложение к Резюме) помещена точка (под № 108) ее пересечения с внешней границей исключительной экономической зоны, то логичным было бы поместить и ряд точек пересечения «ВГКШ» с внешними границами более высоких по юридическому статусу территориальных морей.

Но, согласно Резюме, заявляемая «ВГКШ» России проходит через Берингов пролив и территориальные моря «насквозь». А это уже нарушение положений Конвенции ООН 1982 года. Почему при подготовке заявки никто из «ответственных» не учел конвенционного определения континентального шельфа, приведенного на странице 8 Резюме и в соответствии с которым указанный шельф простирается «за пределами (!) территориального моря»? То есть согласно Конвенции ООН 1982 года в Беринговом проливе, полностью перекрытом территориальными морями, нет и не может быть конвенционного континентального шельфа и, соответственно, его «границы».

Более того, заявка России касается только Северного Ледовитого океана. В соответствии с параграфом 9.16 международного Стандарта S-2325, согласованного в том числе и с Россией и фактически «продублированного» в национальном руководящем документе26, Северный Ледовитый океан в районе Берингова пролива ограничен линией, соединяющей мыс Уникын (66є 11’Е – 166є 14’W) Чукотского полуострова с южным входом залива Шишмарева (66є 22’N – 170є 35’W) на Аляске (см. схему 2). То есть участок «ВГКШ», проходящий через Берингов пролив и южнее его до «конечной» точки «Point 1», находится уже в Тихом океане и никакого отношения не имеет к «ВГКШ» в Северном Ледовитом океане. Картографы не знают географию?

Есть вопросы и к называемой в Резюме «секторальной линии» участка VII. В резюме на странице 31 читаем: «Секторальная линии утверждена Указом Президиума Верховного Совета СССР № 8908 от 21 февраля 1979 г.». Но многим известно, что западная и восточная границы полярного сектора СССР были утверждены постановлением 1926 года27. Разве создатели заявки России не знают о непреложном правиле, действующем не только в России, а и во всем мире? Правило, согласно которому любые государственные законодательные акты упоминаются с датой, когда они были приняты (конституции, законы), утверждены, подписаны или зарегистрированы (указы, постановления, распоряжения и т.п.), независимо от того, сколько в них в последующем вносится изменений.

В Резюме говорится о том, что секторальная линия участка VII будет предметом переговоров с Канадой. Но побережье Канады является противолежащим, а не смежным, прилежащем к побережью России. Между Россией и Канадой расположено побережье США. И если разграничение шельфа Северного Ледовитого океана предполагается производить по секторному методу, то к секторальной линии участка VII будет примыкать сектор США (см. схему 2). Или создатели заявки России считают, что США будут молча наблюдать, как Северный Ледовитый океан делят без их участия?

 

Схема 2. Фрагмент рис.7 из Резюме

 

Создатели заявки вышли из этого положения весьма специфическим способом. На странице 31 читаем: «В контексте Договора между СССР и США линию разделения морских пространств в СЛО следует продлить до точки пересечения с медианной линией, определяющей разграничение морских пространств между Канадой и США». Мало того что математически это невозможно (см. схему 2). Срединные (медианные) линии заканчиваются в конечной точке «К». «Продлить» до нее линию разграничения можно, только изменив ее направление. В свою очередь за точку «К», согласно упомянутой выше (о договоре с Норвегией) межгосударственной практике, «продлить» медианную линию Канада – США нельзя, поскольку там вступают в силу интересы России. Да и США вряд ли согласятся, чтобы их притязания так откровенно «ограничивали».

При этом главное, что в государственной заявке России ясно «указывается», как между собой должны разграничивать морские пространства Канада и США. На юридическом языке это называется «вмешательство во внутренние дела суверенных государств». «Ответственный» за подготовку заявки МИД России такое допускает? Но как это «увязать» с речью президента России на юбилейной сессии ООН, в которой В.В. Путин призывал уважать суверенитет и независимость государств?

Более того, вновь, как и в случае договора с Норвегией, Россия в одностороннем порядке определяет некую «общую» точку («US-RF» – № 107 в Каталоге) на линии, зафиксированной в двустороннем договоре, без согласования с США, и отправляет ее на «утверждение» в международную Комиссию. Причем эта точка, по сути дела, как конечная точка линии разграничения, крайне важна для упомянутого договора и, безусловно, должна определяться только на двусторонних переговорах с фиксацией отдельным соглашением или дополнением к договору. Иное, безусловно, является нарушением Россией объекта и цели международного договора СССР – США, а также норм международного права.

Линия разграничения по договору СССР – США 1990 года от Берингова пролива проходит на север по меридиану (секторальной линии), как процитировано на  странице 31 Резюме, «насколько допускается по международному праву». И если создатели заявки утверждают, что с обеих сторон этого меридиана существует континентальный шельф, то он «в контексте Договора между СССР и США» должен разграничиваться линией этого договора между Россией и США как минимум до пересечения с медианной линией Россия – Канада (в районе 85є N), а как максимум (в случае секторального разграничения) – до самого Северного полюса (см. схему 2).

Однако большинство точек предыдущего участка VI находится к востоку от указанной линии договора СССР – США, на что «в контексте Договора между СССР и США» Россия не может претендовать. Ибо это получается еще одно нарушение этого договора. Относительно этого договора на странице 31 Резюме сказано: «Российская Федерация его временно применяет с момента подписания до настоящего времени». Весьма оригинальное «применение» договора, состоящее в том, чтобы его нарушать.

Автор полагает, что в официальной, государственной заявке России не было необходимости так «настаивать» на «действенности» договора СССР – США 1990 года даже ради призрачной надежды, что американские и «дружественные» им европейские члены Комиссии в «благодарность» поддержат заявку России. Этот договор времен СССР, как отмечено в Резюме, до сих пор не ратифицирован Россией и вызывает крайне неоднозначную реакцию по причине явного ущемления национальных интересов России. В порядке континуитета Российская Федерация выполняет обязательства по заключенным ранее двусторонним и многосторонним договорам СССР, но автор полагает, что это относится к ратифицированным договорам, имеющим юридическую силу, и вряд ли это правило/теория международного права относится к обмену нотами о «временном применении».

Тем более что этот договор, также как договор с Норвегией 2010 года, содержит существенное нарушение нормы международного права, разграничивая Район – международное морское дно/общее наследие человечества (часть XI Конвенции ООН 1982 года). У России как государства – участника Конвенции ООН 1982 года имеются вполне определенные обязательства (п. 6 ст. 311), следуя которым она не может стать участником соглашения СССР – США 1990 года. США, которые Конвенцию ООН 1982 года до сих пор не ратифицировали, соответственно, не несут по ней никаких обязательств. А России это нарушение зачем?

У автора сложилось впечатление, что сотрудники организаций, ответственных за подготовку заявки, не понимают сущности и не знают определения термина «внешняя граница континентального шельфа». Поскольку именуют этим термином «все, что под руку попадется»: и линию разграничения морских пространств между двумя государствами, и внешнюю границу исключительной экономической зоны, и границу полярных владений России. Внешней границей любой морской зоны национальной юрисдикции может именоваться только такой участок границы этой зоны, который государство вправе в одностороннем (!) порядке установить на максимально допустимом международным правом удалении от побережья или на расстоянии, определенном национальным законодательным актом.

В статье 76 Конвенции ООН 1982 года приводятся два геологических (п. 4) и два дистанционных (п. 5) критерия для определения фиксированных (поворотных) точек ВГКШ. А в п. 7 – предел расстояния между этими точками, то есть в Конвенции ООН 1982 года дано ясное определение и критерии внешней границы континентального шельфа. И в этой же статье говорится, что «прибрежное государство устанавливает внешнюю границу подводной окраины материка», то есть определяет ее само, единолично. Линия разграничения между двух государств определяется только путем переговоров, ее поворотные точки определяются по совсем иным критериям и методам, а расстояния между ними зачастую значительно превышают предел для ВГКШ. Более того, местоположение таких линий разграничения частенько определяется политическими мотивами. Так на каком основании такие линии в Резюме именуются «ВГКШ»?

И еще один штрих, свидетельствующий о небрежности «ответственных» за подготовку государственной заявки России. В Приложении «Каталог географических координат фиксированных точек пересмотренной ВГКШ РФ в СЛО» (страницы 32-35 Резюме) под № 106 фигурирует точка с именем «6Н 52» как общая точка для участков VI и VII (см. схему 2). Помимо данного обстоятельства, эта точка лежит на меридиане, который в Резюме обозначен и «секторальной линией», и линией разграничения с США. То есть координаты этой точки и ее долгота неоднократно упоминаются в тексте Резюме. Но в Каталоге, который, видимо, и будет «утверждаться» Комиссией, долгота этой точки больше на 1є, чем в тексте. Длина одного градуса долготы на этой широте составляет 111,7 километра28. То есть эта точка может оказаться на значительном удалении от «запланированного» местоположения. Причем в сторону России.

На первый взгляд приведенные выше правовые вопросы не относятся к картографам. Они вроде как должны делать только расчеты. Но ведь надо понимать, что рассчитываешь. Управление навигации и океанографии Минобороны подготавливает и издает сборники по морскому законодательству России, сборники международных договоров и законодательных актов по вопросам мореплавания всех прибрежных государств, наконец, у него имеется международно-правовой отдел, и элементарные правовые вопросы, рассмотренные выше, морские картографы должны знать.

Понятно, что после некоторых реформ прежнего министра обороны, легко вводимого в заблуждение, и в связи с переживаемыми страной трудностями качество работы морских картографов снизилось. Но «ответственные» лица не имеют права компрометировать государство и допускать ляпы, подобные приведенным выше. Справедливости ради можно предположить, что профессиональные картографы просто не были допущены до этого «аппетитного» пирога.

 

Сломанный хребет

Однако «апогеем» несуразиц заявки России, безусловно, является участок VI, описанный на странице 30 Резюме и отображенный на рис. 10 (см. схемы 2, 3).

 

Схема 3. Фрагмент рис.10 из Резюме

 

Согласно описанию и рис. 10 начальной точкой участка VI является точка «6G 1», конечной – точка «6Н 52». На участке VI линия ВГКШ России пересекает хребет Ломоносова с востока на запад. В этом не было бы ничего необычного, если бы это «пересечение» в силу ряда возможных и вероятных последствий не ставило бы фактически крест на заявке России.

Дело в том, что точки линии, идущей поперек хребта Ломоносова на участке VI, от точки 6Н 2 до точки 6Н 36 – это точки, определенные создателями заявки России, на так называемой «формульной линии Хедберга». Формульной линией Хедберга называют критерий для определения внешней границы континентального шельфа, прописанный в подпункте ii пункта 4 статьи 76 Конвенции ООН 1982 года. Это линия, точки которой удалены на 60 миль от подножия континентального склона. То есть в 60 милях к югу от этой линии, в сторону побережья России, находится подножие (!) континентального склона, проходящее поперек хребта Ломоносова от его западного подножия склона до восточного. А подножие континентального склона, как нетрудно догадаться, означает край континента (его подводного продолжения).

Иными словами, хребет Ломоносова, являясь согласно Резюме подводным продолжением сухопутной территории России, проходит от ее побережья на север и заканчивается (!) в районе Северного полюса. Что называется – «приехали!».

Автор статьи как-то после ознакомления с заявкой Дании, которая претендует на континентальный шельф в районе хребта Ломоносова через весь Северный Ледовитый океан вплоть до исключительной экономической зоны России, спросил у одного из «причастных» к подготовке заявки сотрудников Минприроды России: «Почему наша заявка в районе хребта не продолжается аналогично до соответствующей зоны Дании?». И получил ответ, что «у нас нет там материалов». Как все, оказывается, просто: нет геологических материалов и исследований, значит, нарисуем окончание хребта Ломоносова.

Поскольку перечисленные в п. 4 Резюме «ответственные» организации, очевидно, не удосужились еще раз просмотреть дело рук своих и подумать о последствиях, попробуем «предугадать» некоторые моменты, связанные с участком VI заявки России на национальный континентальный шельф в Северном Ледовитом океане.

В 2002 году на 15-м заседании SCUFN29 (Монако, 7-10 октября) представители России (сотрудники Геологического института РАН, упомянутой в п. 4 Резюме) предложили закрепить за подводным хребтом, проходящим через весь Северный Ледовитый океан от Новосибирских островов (Россия) до островов Гренландия (Дания) и Элсмира (Канада), географическое название «хребет Ломоносова». Учитывая, что первыми этот хребет открыли советские исследователи30, подкомитет согласился, и это название было внесено в уже упоминавшийся Перечень географических названий ГЕБКО.

А через 13 лет, в 2015 году, Россия подает в ООН официальную заявку на континентальный шельф, согласно которой хребет Ломоносова, простираясь от российского побережья, заканчивается у Северного полюса. Как сотрудники РАН, «ответственной» за подготовку заявки, будут объяснять подобные российские зигзаги на очередном заседании SCUFN?

21 июля 2015 года Постоянное представительство РФ при ООН передало генеральному секретарю ООН дипломатическую ноту № 2764/н, в которой, в частности, просит довести до сведения государств – участников Конвенции ООН 1982 года и членов Комиссии, что Россия намерена решать вопросы «дальнейшего разграничения континентального шельфа между Российской Федерацией и Королевством Дания в двустороннем порядке путем переговоров в соответствии с международным правом». При этом такое разграничение с Данией возможно только на хребте Ломоносова.

А через две недели, 3 августа, то же представительство передало генеральному секретарю ООН другую дипломатическую ноту № 2891/н с препровождением заявки России на континентальный шельф в Северном Ледовитом океане и которая практически отвергает возможность какого-либо разграничения шельфа с Данией. Отметим, что эти два взаимоисключающих документа готовило и представляло одно и то же ведомство – МИД России, упомянутое в п. 4 Резюме. Правая рука МИД России не знает, что делает левая?

Понятно, что в МИД России нет геологов, тем более морских. Однако многие сотрудники МИД России позиционируют себя как юристы-международники и, соответственно, обязаны разбираться в положениях Конвенции ООН 1982 года, на основе которой готовилась заявка России. Согласно этим положениям прибрежное государство обладает неотъемлемыми правами на континентальный шельф – подводное продолжение его сухопутной территории на всем его протяжении.

Как было показано выше, согласно заявке России хребет Ломоносова является подводным продолжением территории России и заканчивается материковым подножием континентального склона в районе Северного полюса, не «стыкуясь» и не пересекаясь с аналогичным подводным продолжением противоположных в Северном Ледовитом океане побережий Дании и Канады. То есть континентальный шельф в районе хребта Ломоносова представляет собой подводное продолжение до Северного полюса только российской части материка Евразия. Только Россия обладает на него правами, как сказано в Резюме, «ipso facto и ab initio» (в силу факта и изначально – страница 5). Соответственно, этот шельф не подлежит разграничению с другими государствами. Но может, МИД России дошел уже до такого уровня «компромиссов», что готов «поделиться» национальным континентальным шельфом с Данией?

Любое государство мира, издавая карту на Северный Ледовитый океан с отображением форм подводного рельефа, дает название хребта Ломоносова через весь океан и Северный полюс от побережья Евразии до побережья Северной Америки. Также поступают и морские картографы Управления навигации и океанографии Минобороны России, упомянутого в п. 4 Резюме, при подготовке и издании национальных карт на Северный Ледовитый океан. И непонятно, почему Минобороны России согласовало заявку, в которой хребет Ломоносова простирается от российского побережья только до Северного полюса. Как теперь упомянутые картографы будут подписывать хребет Ломоносова на российских картах? Ведь заявка России в ООН – официальный, государственный документ.

При первом запуске ракеты-носителя в конце этого года с нового космодрома «Восточный» на околоземную орбиту планируется вывести два искусственных спутника, один из которых по некой иронии называется «Ломоносов». Что ж, видимость некоего баланса соблюдена: в одном месте «уменьшаем», в другом – «возвышаем».

 

Неутешительный прогноз

Автор полагает, что решение по отображению самого северного участка границы континентального шельфа России должно было быть простым, не допускающим двойственных толкований и приемлемым для конструктивного обсуждения.

Например, что мешало создателям заявки соединить прямой линией начальную точку «6G 1» участка VI с его конечной точкой «6Н 52» и написать, что на этом участке граница будет предметом переговоров с Королевством Дания о разграничении континентальных шельфов (по аналогии с участком VII)? Эта линия проходит вблизи срединной линии между побережьем России и Дании и уже по этому обстоятельству не могла бы вызвать категорического неприятия.

Или можно было секторальную линию (восточную границу полярных владений России) продлить до Северного полюса и далее от него – отрезком тоже секторальной линии до западного подножия континентального склона хребта Ломоносова. То есть показать отрезок и западной границы полярных владений России. И обе секторальные линии обозначить одним участком с пояснением, что на этом участке граница будет предметом переговоров с Данией, Канадой и США о разграничении континентальных шельфов.

При отсутствии у приарктических государств и мирового сообщества в целом единогласия в подходах к принципам и методам разграничения Северного Ледовитого океана такое отображение, с одной стороны, ясно показывало бы позицию России по разграничению шельфа с соседними государствами. А о приверженности к секторальному методу разграничения Северного Ледовитого океана между приарктическими государствами Россия не раз заявляла на самых разных уровнях. Пожалуй, впервые этот метод косвенно упоминается в русском тексте 1867 года «Высочайше ратифицированная конвенция об уступке Северо-Американским Соединенным Штатам Российских Северо-Американских Колоний», известной как договор о продаже Россией Аляски.

С другой стороны, упомянутые секторальные линии практически повторяют направление и близки к срединным линиям в Северном Ледовитом океане. А на метод срединной линии как на основу для разграничения континентального шельфа прямо указано в Женевской конвенции о континентальном шельфе 1958 года, участниками которой являются все приарктические государства. И эти обстоятельства открывали бы путь к дальнейшему конструктивному обсуждению возможностей и методов разграничения континентального шельфа между приарктическими государствами.

Но получилась заявка с элементами «имперских замашек». Безапелляционно утверждается, что права на дно и недра Северного Ледовитого океана, даже за пределами срединных и секторальных линий, принадлежат исключительно Российской Федерации «в силу факта и изначально». Даются указания, как должны разграничивать свои шельфы Канада и США, при этом отвергается возможность разграничения с Данией. Без какой-либо логики и здравого смысла хребет Ломоносова «обрывается» у Северного полюса. Обилие нестыковок, описок и ошибок, попрание норм международного права и национального законодательства. Все это вкупе у членов Комиссии может вызвать не только неприятие, но и обоснованные сомнения в качественности российской заявки.

По сути дела, заявка России фактически содержит множество так называемых формальных признаков, по которым ее легко отклонить. Например, Комиссия не может принять и одобрить заявляемые точки «ВГКШ России» с именами «2С 1», «US-RF» и «6Н 37-52», ибо это означало бы одобрить нарушение Россией двусторонних международных договоров (с Норвегией и США). Или 22 точки участка III и точку «Point 1», потому что они не соответствуют положениям руководства Комиссии. И ряд других признаков, которые можно легко вывести из вышеизложенного.

Почти сразу после подачи заявки в редакционной статье31 норвежцами было высказано: «ни для кого не должно быть сюрпризом, что эта заявка будет рассматриваться с особой осторожностью, учитывая нынешние напряженные отношения между Россией и Западом», и что она «неизбежно будет встречена с определенной долей скепсиса из-за нынешних напряженных отношений страны с Западом. В таком контексте эта заявка может быть воспринята как вызов». Нельзя не учитывать также то, что Россия находится практически в открытой конфронтации с США, продолжающими оказывать существенное давление на европейские страны и их представителей в Комиссии.

В этой ситуации большинство членов Комиссии вполне могут отдать предпочтение позиции датчан и канадцев, доказывающих, что весь хребет Ломоносова (без какого-либо «прерывания» на Северном полюсе) является естественным подводным продолжением их сухопутных территорий. А российскую заявку в очередной раз отклонить. И тогда вся юрисдикция России на морские пространства ограничится 200-мильным пределом от побережья.

 

Заключение

Обилие ошибок, нарушений норм международного права и национального законодательства, да и элементарных правил в Резюме просто зашкаливает и производит удручающее впечатление. Многие из рассмотренных ситуаций и положений Резюме автор статьи в разное время и разным людям, задействованным в создании заявки России на континентальный шельф, разъяснял, аргументировал, доказывал. Но как госчиновника, уверенного в своей безнаказанности и привыкшего к безответственности, убедить в том, что белое – это белое, а не черное и не зелененькое в крапинку?

Автор полагает, что при подготовке заявки большую роль сыграл широко известный в социальной психологии феномен «огруппления мышления»32, который не только существенно снижает эффективность совместной деятельности, но и часто делает попросту невозможным принятие по-настоящему качественных решений. Более того, в истории человечества этот феномен, как правило, приводил к неблагоприятным, а нередко и к катастрофическим последствиям.

В Интернете как-то был задан вопрос: «Где находится хребет Ломоносова?» Один из ответов: «Надеюсь, что там же, где и остальные останки несчастного»33. В Интернете еще и не с такими поворотами можно столкнуться. Но для официальной заявки государства такое отношение и безответственность недопустимы.

Ведь «цена вопроса» действительно очень высока. Для национальных интересов России, в политическом и экономическом плане, для энергетической безопасности страны и прочее, причем не только в будущем и для будущих поколений. И эта «цена» не виртуальна, состоит не только в престиже страны. Для подготовки и обоснования заявки России 2001 года и обновленной заявки 2015 года на континентальный шельф в Северном Ледовитом океане за пределами 200 миль от побережья с 1997 года, когда вышло первое постановление правительства по этому поводу, государством были затрачены сотни миллиардов рублей. А в итоге все эти финансовые затраты и усилия тысяч специалистов могут закончиться всего лишь установлением флага России из титанового сплава на дне океана под Северным полюсом. А ведь за державу обидно.

 

1. В статье автор будет упоминать этот документ как «заявку», поскольку затрудняется определить его правильное сокращенное наименование. Создатели заявки именуют ее в Резюме то «представлением», то «заявкой», причем то с заглавной буквы, то со строчной буквы.

2. http://www.un.org/depts/los/clcs_new/submissions_files/rus01_rev15/2015_08_03_Exec_Summary_Russian.pdf.

3. Например, Сосновый Бор – населенный пункт в Ленинградской области.

4. Перечень географических названий подводных объектов, показанных (или которые могут быть добавлены) на ГЕБКО и на мелкомасштабных картах МГО международной серии (1:2 250 000 и мельче) //Батиметрическое пособие № 8; GAZETTEER of Geographical Names of Undersea Features shown (or which might be added) on the GEBCO and on the IHO small-scale International Chart Series (1:2 250 000 and smaller)//Bathymetric Publication №8.

5. Alpha Ridge (85°30’ N; 120°00’ W).

6. Mendeleev Rise (84°00’ N; 176°00’ W – 76°30’ N; 178°30’ W).

7. ГЕБКО (GEBCO) – Генеральная батиметрическая карта океанов (General Bathymetric Chart of the Oceans). Батиметрическая карта показывает рельеф дна морей, океанов, озер и других водоемов с помощью изобат – линий равных глубин. Программа ГЕБКО является одной из старейших программ международного сотрудничества (с 1903 года).

8. Международная гидрографическая организация (International Hydrographic Organization).

9. Межправительственная океанографическая комиссия (Intergovernmental Oceanographic Commission).

10. Постановление Правительства РФ «О взаимодействии с Межправительственной океанографической комиссией ЮНЕСКО» №49 от 5 февраля 2008 года.

11. «Основы государственной политики РФ в Арктике до 2020 года и дальнейшую перспективу», утвержденные Президентом РФ 18 сентября 2008 года Пр-1969. В этом документе в качестве объекта для применения прописана Арктическая зона РФ.

12. Указ Президента РФ от 2 мая 2014 года №296 «О сухопутных территориях Арктической зоны РФ».

13. Якутия – самая большая административно-территориальная единица в мире. Новосибирские острова, подводным продолжением которых согласно заявке является хребет Ломоносова, административно входят в состав Якутии.

14. ВГКШ – внешняя граница континентального шельфа.

15. «Договор между РФ и Королевством Норвегия о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане» от 15 сентября 2010 года.

16. В. Кисловский «С позиций международного права – ничтожен!» //«Морские вести России» №12, М., 2015, с. 13-15.

17. «Научно-техническое руководство Комиссии по границам континентального шельфа», принятое Комиссией 13 мая 1999 года на ее пятой сессии.

18. Страница 12 Резюме: «…РФ просит Комиссию рассмотреть данные и другие материалы этой частичной пересмотренной Заявки… относящейся к расширенному континентальному шельфу в СЛО, и вынести рекомендации по нему без ущерба… разграничению континентального шельфа между РФ…».

19. Венская конвенция «О праве международных договоров» от 23 мая 1969 года. Россия в порядке континуитета является государством – участником этой конвенции с 29 мая 1986 года.

20. Федеральный закон «О международных договорах РФ» от 15 июля 1995 г. №101-ФЗ.

21. Федеральный закон «Об исключительной экономической зоне РФ» от 17 декабря 1998 г. №191-ФЗ.

22. Кисловский В.П., Сорокин Ю.В. Границы континентального шельфа России // «Мировой океан», информационно-аналитический сборник, выпуск 3. М., 2001, с. 220-225. Кисловский В.П. «Юрисдикция морских зон. Континентальный шельф» // «Записки по гидрографии», № 286, СПб., 2013, с. 8-18.

23. Постановление Правительства РФ от 16 марта 2000 г. №230 «О формировании банка данных о внешней границе исключительной экономической зоны РФ» с изменениями, внесенными постановлениями Правительства РФ от 14 декабря 2009 г. №1005 и от 8 октября 2012 г. №1026.

24. Внешняя граница исключительной экономической зоны РФ на упоминаемом тихоокеанском участке отображается на российских морских навигационных картах 60101 и 60103 масштаба 1:2 000 000.

25. «Names and Limits of Oceans and Seas», Special Publication №23, 4th Edition, Monaco, IHB, 2002 (IHB – Международное гидрографическое бюрорабочий орган МГО).

26. «Границы океанов и морей», книга, адмиралтейский № 9031, УНиО Минобороны России, 2000.

27. Постановление Президиума ЦИК СССР от 15 апреля 1926 г. «Об объявлении территорией Союза ССР земель и островов, расположенных в Северном Ледовитом океане».

28. Картографические таблицы / Управление начальника Гидрографической службы ВМФ, Ленинград, 1957.

29. SCUFN – Подкомитет ГЕБКО по географическим названиям и номенклатуре форм подводного рельефа.

30. Выступ малых глубин к северу от Новосибирских островов впервые был обнаружен во время дрейфа «Г. Седова» в 1938 году. По новым данным экспедиции «Север-2», проведенной в 1948 году, его можно было продлить в виде подводного полуострова дальше на север, по крайней мере до 87° с. ш., что в совокупности с другими фактами позволило участникам экспедиции выдвинуть гипотезу о существовании подводного хребта, разделяющего Арктический бассейн. Итоги экспедиции «Север-4», проведенной в 1949 году, в том числе и за Северным полюсом, ближе к Гренландии и Канадскому Арктическому архипелагу, подтвердили эту гипотезу, и открытие подводного хребта состоялось.

31. «Aftenposten», 05/08/2015/http://www.aftenposten.no/meninger/leder/Aftenposten-mener-Positive-signaler-fra-Russland-i-Arktis-8115847.html.

32. Данный феномен впервые был зафиксирован И. Джанисом, сформулировавшим его восемь симптомов, а именно: иллюзию неуязвимости, безусловную веру в этичность группы, рационализацию, стереотипный взгляд на внешних оппонентов, часто позиционируемых как противник, сильное давление конформизма, самоцензуру, иллюзию единомыслия и наличие в группе «умохранителей».

33. М.В. Ломоносов умер в 1765 году на 54-м году жизни от воспаления легких. Похоронен на Лазаревском кладбище (музей-некрополь XVIII века) в Александро-Невской лавре, Санкт-Петербург.

 

Морские вести России №17 (2015)

ПАО СКФ
IV ежегодная конференция ежегодная конференция: «SMART PORT: ЭФФЕКТИВНОСТЬ, БЕЗОПАСНОСТЬ, ЭКОЛОГИЧНОСТЬ»
Восточный Порт 50 лет
НПО Аконит
Подписка 2024
Вакансии в издательстве
Журнал Транспортное дело России
Морвести в ТГ