Авторы сочли возможным обобщить опыт, вытекающий из их взглядов на проблемы современного подхода к обучению в морских учебных заведениях при отсутствии военно-морской кафедры.

Николай Григорьев, профессор кафедры «Технические средства навигации» ГУМРФ им. адм. С.О. Макарова

Владимир Сигида, заведующий кафедрой «Технические средства навигации» ГУМРФ им. адм. С.О. Макарова

Образование – это еще и мораль

Сегодня, как никогда, образование тесно связано с моралью. Человек постоянно попадает в ситуацию неопределенности, когда нужно делать непростой выбор. Сама по себе неопределенность – это процесс и условие выживания человека как биологического вида, и это нормально. Человек – единственное существо, которое, делая выбор в ситуации неопределенности, руководствуется не только физиологической потребностью к выживанию, но и моральными принципами. Видный гуманист современности Дарио Салас Соммэр в книге «Мораль XXI века»пишет: «Люди уже не различают, кто «хороший», а кто «плохой», границы морали стираются, а правила поведения становятся зыбкими, непостоянными и являются предметом манипуляций».

Мостик в современный мир перекинут из далекого прошлого. Уильям Клиффорд в «Этике веры» приводит пример смещения границ морали под напором алчности (делали это и до него). Судовладелец отправляет в море судно с эмигрантами, зная, что судно находится в немореходном состоянии. Сомнения у судовладельца на этот счет есть, но их он подавляет доводами, выстраивая их в логическую последовательность: судно много раз совершало рейсы, которые благополучно завершались, так почему бы не сделать еще один рейс. Ответственность перекладывается на усмотрение Провидения, которое не откажет в защите этим несчастным. И, отбросив мелочные сомнения, к судовладельцу приходит уверенность и надежда на судно и на его экипаж. В любом случае судовладелец не в накладе, ведь он спокойно получит страховку в случае гибели судна. Доклад такого содержания был сделан в 1876 году при вступлении профессора логики и математики Лондонского университета У. Клиффордома в собрание лондонского элитного Метафизического общества.

При этом У. Клиффорд не упоминает об ответственности экипажа, говоря современными терминами, субстандартного судна, и, прежде всего, капитана. Да дело-то в том, что и экипаж – субстандартный. Сегодня под стандартным судном понимают главным образом те суда, которые соответствуют требованиям кодексов и конвенций, включающим и стандарты подготовки. Но при всем этом этические нормы часто отсутствуют. Причина прежняя – алчность. Рында в страховой компании Ллойда в Лондоне ежедневно оповещает о гибели судов. И это далеко не действие непреодолимых сил. Нравственные изъяны – вот главная причина многих аварий и катастроф.

Оберегать молодое поколение от манипуляций становится все сложнее. СМИ в погоде за броскими сенсациями игнорируют моральные принципы. Делая упор только на технической стороне образования или только на гуманитарной, также становится опасно, но особенно опасна чисто техническая направленность образования и науки.

Компьютерные технологии существенно повлияли на современное образование. Карл Саган в «Мире, полном демонов: Наука как свеча во тьме»выделяет грань, которая возникла в результате доступности информации: «Мы создали всемирную цивилизацию, ключевые элементы которой – транспорт, связь, производство, сельское хозяйство, медицина, образование, развлечения, экология и даже выборы, основной элемент демократии – полностью зависят от науки и технологии. А еще мы устроили так, чтобы никто не мог разобраться в этой науке и технологии. Прямой путь к катастрофе. Сколько-то мы еще протянем, но рано или поздно горючая смесь невежества и могущества взорвется прямо у нас под носом».

А чтобы «горючая смесь невежества и могущества» не взорвалась прямо у нас под носом, сегодня, как никогда, требуется не просто образование, а образование, подчиненное дисциплине. Мировой опыт свидетельствует, что только дисциплина в сфере образования способна дать результаты, которые служат на благо государства. По мере «взросления» человечество пытается совершенствовать институты социальной структуры, однако эти процессы сопряжены с двойными стандартами, когда теоретизация вокруг идеальных ситуаций не отражает реальность.

Именно с этой целью практически во всех государствах существуют системы закрытых учебных заведений, где не гнушаются получать образование дети монарших особ.

Становление Макаровки

25 апреля 1935 года Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) № 1726 от 20 июля 1934 года в Ленинграде был открыт Гидрографический институт Главного управления Северного морского пути при СНК СССР.

В апреле 1944 года издан Указ о создании системы закрытых высших и средних морских учебных заведений.

Перед руководством вновь созданных морских учебных заведений стояли две задачи: подготовка кадров морского и военно-морского флота и воспитание молодежи.

Система закрытых морских учебных заведений наряду с военно-морскими заведениями сыграла важную роль не только в сфере морского образования, но и в воспитании гражданственности и патриотизма у юношества. Правительство понимало важность такого шага в послевоенное время, так как в стране было много сирот и беспризорных.

Например, в 1943 году было создано Нахимовское училище в Тбилиси, которое после окончания войны переехало в Ленинград. Возглавил его бывший выпускник морского кадетского корпуса В. Рыбалтовский, который в качестве воспитателей пригласил бывших выпускников морского кадетского корпуса. Казалось бы, с позиций идеологии советского правительства шаг опрометчивый. Однако это правильное решение.

Примером высоких моральных устоев, прививаемых кадетам, может служить такой исторический факт. В день выступления декабристов 14 декабря 1825 г. на Сенатской площади некоторые участники (среди них были раненые) по льду перебрались на правый берег Невы, где им оказали помощь сердобольные кадеты. Узнав об этом, император Николай I пришел в ярость. Прибыв в корпус, он обвинил кадетов в том, что они кормили бунтовщиков, на что директор кадетского корпуса М. Перский ответил: «Они так воспитаны, Ваше величество, драться с неприятелем, но после победы призревать раненых, как своих» («Нахимовское училище. История. Традиции. Судьба»).

7 июня 1944 г. приказом НК МФ СССР № 229 Ленинградский морской техникум реорганизован в Ленинградское высшее мореходное училище.

1 июля 1945 года Ленинградский гидрографический институт преобразуется в Высшее арктическое морское училище Главсевморпути при СНК Союза ССР (ВАМУ). В марте 1949 года вышло Постановление Совета Министров СССР № 1201 от 24.03.1949 о присвоении Высшему арктическому морскому училищу имени адмирала С.О. Макарова.

На основании приказа министра морского и речного флота СССР за № 327 от 1 июня 1954 г. ВАМУ имени адмирала С.О. Макарова и ЛВМУ были объединены в Ленинградское высшее инженерное морское училище имени адмирала С.О. Макарова (ЛВИМУ имени адмирала С.О. Макарова).

В период становления высшего морского образования в СССР ленинградским морским вузам повезло. В оба училища пришли работать крупные ученые-моряки, преподаватели Военно-морской академии.

Н. Матусевич – исследователь Арктики, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, гидрограф и геодезист, инженер-вице-адмирал, профессор Военно-морской академии, вице-президент Всесоюзного географического общества. Б. Кудревич– видный ученый в области гироскопии и гидроакустики, инженер-контр-адмирал, доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники РСФСР. А. Белобров – военно-морской деятель, гидрограф-геодезист, доктор географических наук, профессор, инженер-капитан 1-го ранга. А. Ющенко – доктор технических наук, профессор, гидрограф-геодезист, доктор военно-морских наук, заслуженный деятель науки, капитан 1-го ранга, почетный полярник. Н. Рыбалтовский– специалист в области мореходной астрономии и магнитно-компасного дела, доктор военно-морских наук, профессор, почетный работник морского флота, инженер-капитан 1-го ранга.Б. Хлюстин – военно-морской деятель, инженерный работник, профессор, доктор военно-морских наук, инженер-контр-адмирал. И многие, многие другие.

Кроме военных в становлении морского образования приняли участие такие видные ученые, как, например, Е. Щеголев, доктор технических наук, профессор, один из основателей школы радионавигации в морском флоте, и многие другие.

С другой стороны, на первый курс принимали не только школьников, но и студентов-отличников первых и вторых курсов из других вузов. Наборы были небольшие, число преподавателей превышало число курсантов. Все это сказалось на качестве подготовки. Из числа первых выпускников формировались новые кадры преподавателей для удовлетворения нужд не только морского флота. Часть выпускников шли служить на корабли ВМФ, и так продолжалось практически до распада СССР.

В учебных заведениях были созданы научные школы. Профессора Н. Рыбалтовский и В. Кожухов подготовили значительное количество ученых-специалистов по уничтожению девиации магнитного компаса.

Б. Кудревич создал школу по гироскопическим компасам. Дело по совершенствованию гироскопической техники продолжил его ученик – доктор технических наук, профессор Е. Смирнов, который в 1987 году был удостоен Государственной премии СССР.

Другую школу по гироскопии возглавлял доктор технических наук, профессор А.Жерлаков. Им подготовлено более 20 кандидатов технических наук. Среди аспирантов представители Польши, Кубы, Кореи, Китая и других стран.

Основоположником научной школы является профессор, доктор технических наук А. Сазонов – ученый в области прикладной математики, член-корреспондент РАН, заслуженный деятель науки и техники РСФСР, который разработал новый метод обработки навигационных измерений, унифицировал математическое обеспечение навигационных комплексов.

И это лишь малая доля свершений выпускников ЛВИМУ имени адмирала С.О. Макарова в научной области. Более полный перечень об ученых, выпускниках ГМА имени адмирала С.О. Макарова и их вкладе в науку можно найти в книгах А. Жерлакова «Мои воспоминания. Мореходка, дом 14» и А. Сазонова «Страницы памяти. Шестьдесят пять лет в морской академии».

Начало было положено. И стало началом конца

Первые пятьдесят лет были успешными и плодотворными. С распадом СССР морское образование стало утрачивать свои позиции. Этому способствовали два обстоятельства. Первое – ситуация с образованием в стране перешла в стадию перманентного реформирования. Введение ЕГЭ привело к утрате совокупности получения знаний и формирования образа мышления.

Второе – по признанию бывшего генерального секретаря Международной морской организации ИМО Уильяма О'Нила, которое он сделал в 1996 году, «за последние пятнадцать лет уровень морских перевозок в мировой торговле достиг семидесяти процентов. В то же время сорок лет влияние ИМО распространялось в основном на морские державы, располагавшиеся в Северном полушарии. Сегодня флот этих держав сократился, появились новые судоходные нации. Большая часть судов управляется теперь моряками не из Европы и Северной Америки, а из Азии. Эта тенденция будет сохраняться, будет расти активность судоходства развивающихся стран. Вместе с тем многие развивающиеся нации испытывают недостаток в хорошем морском опыте и традициях. Мы должны признать, что тот «морской мир», в котором выросло большинство из нас, завершает свое существование».

Именно эти два обстоятельства поспособствовали снижению качества морского образования в России. Профессия моряка стала непопулярной. А между тем на XI съезде Российского союза ректоров, состоявшемся 26 апреля 2018 года, ректор МГУ В. Садовничий отметил: «У нас исторически так получилось, что инженерное образование не присуще классическим ведущим университетам. …Они все исключали инженерное образование. У истоков инженерного образования стояла школа математических и навигацких наук, учрежденная Петром I». Подчеркнем – речь идет не только о морском образовании, но и о воспитании молодежи.

Разницу между университетским и инженерным образованием отмечал Виктор Франкл. В докладе, посвященном шестисотлетию создания Венского университета, он обращается к самой идее университета, который он представляет как полюса объекта и субъекта. Идея университета – это объект, на полюсе субъекта – универсальность знания. В. Франкл подчеркивает, что лишь общее образование отвечает идее содружества наук. Сегодня же скорее преобладает специализированное образование, которое выделяет лишь отдельные аспекты действительности под определенными углами зрения. При этом исчезает действительность и очень трудно синтезировать их в едином образе мира и человека. По его мнению: «Само по себе расхождение отдельных изображений действительности в течение долгого времени никакого ущерба познанию нанести не должно – напротив, оно служит ему на пользу. При стереоскопическом зрении, например, именно благодаря расхождениям изображений открывается ни много ни мало целое пространственное измерение» («Человек в поисках смысла»).

С другой стороны, он же призывает к осторожности, выступая против любителей упрощать. В качестве примера В. Франкл приводит определение человека, данного Перри Лондоном в книге The Modesand Moralsof Psychotherapy: «Человек – это не более чем биохимический механизм, приводимый в движение системой процессов окисления, питающих энергией компьютеры».Кстати, ранее Рене Декарт писал: «Я рассматриваю человеческое тело как механизм». И далее В. Франкл констатирует: «Как невролог, я ручаюсь, что вполне правомерно рассматривать компьютер как модель, скажем, центральной нервной системы. Ошибка заключена лишь в словах «не более чем», в утверждении, что человек не представляет собой ничего, помимо компьютера. Да, человек–это компьютер, но одновременно он нечто бесконечно большее, чем компьютер, большее в ином измерении. Нигилизм не выдает себя разговорами о Ничто, а маскируется словосочетанием «не более чем». Американцы называют это редукционизмом. Как выясняется, редукционизм не только редуцирует у человека целое измерение; он укорачивает человека ни много ни мало на специфически человеческое измерение» (там же).

Упрощения, на которые направлено современное российское образование, как, например, on-line-лекции, ведут, да что ведут, уже привели к редукционизму. Особенно это касается морского образования, поскольку, по признанию бывшего генерального секретаря Международной морской организации Уильяма О'Нила: «На смену культуры безопасности мореплавания пришла культура уступчивости». А это и есть редукционизм, поскольку у моряка изымают целое человеческое измерение, он превращается в конгломерат биохимических процессов, приводимых в движение системой окисления.

Идеи экономии на образовании высмеивал русский сатирик М. Салтыков-Щедрин в «Мелочах жизни»: «Прежде всего, над всей школой тяготеет нивелирующая рука циркуляра. Определяются во всей подробности не только пределы и содержание знания, но и число годовых часов, посвящаемых каждой отрасли его. Не стремление к распространению знания стоит на первом плане, а глухая боязнь этого распространения. О характеристических особенностях учащихся забыто вовсе: все предполагаются скроенными по одной мерке, для всех преподается один и тот же обязательный масштаб (стандарт учителя –Федеральный закон РФ № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации»). ...О личности педагога тоже забыто. …Он обязывается выполнить букву циркуляра – и больше ничего. Но в таком случае, для чего же не прибегнуть к помощи телефона? Набрать бы в центре отборных и вполне подходящих к уровню современных требований педагогов, которые и распространяли бы по телефону свет знания по лицу вселенной, а на местах содержать только «туторов», которые наблюдали бы, чтобы ученики не повесничали…».

Отцы и дети

Каждое поколение жалуется на упадок нравственных и образовательных стандартов, хотя вряд ли в данной ситуации уместен термин «стандарт». Сравнительно недавно был расшифрован текст, написанный примерно 4000 лет назад в Шумере; его автор уличает молодежь в вопиющем невежестве по сравнению со старшим поколением. Позднее, 2500 лет назад, греческий философ Платон дает определение научной неграмотности: «С удивлением узнал о нашем невежестве в этих вопросах, – здесь Платон имеет ввиду неспособность молодых людей считать до трех, отличать четные числа от нечетных и т.д., – и мне кажется, – продолжает он, – мы похожи скорее на свиней, чем на мужей, так что я стыжусь не только за себя, но и за всех эллинов». По прошествии столь длительного времени затруднительно судить о том, в какой степени невежество повлияло на судьбу этих двух государств, но бесспорно одно – шумерское государство исчезло. В память остались лишь глиняные таблички. Той Греции, что стала колыбелью мировой цивилизации, тоже нет. С окончанием золотого века престиж Афин неуклонно снижается. Сегодня Греция находится на задворках Европы.

Опасность от последствий реформирования российского образования сегодня очевидна, чем когда-либо. Но, как пишет Карл Саган: «Однако мы, люди, – возьмем на себя смелость, чтобы сузить понятие люди до чиновники от образования (курсив авт.), – одарены замечательной способностью к самообману» («Мир, полный демонов: Наука как свеча во тьме»).

Качество образования в российских школах неуклонно снижается. Сегодня уже не удивляет, что некоторые учащиеся вуза не знают таблицу умножения, а что же говорить про тригонометрические функции. Вот как студент инженерной специальности на вопрос «Что такое тангенс угла» ответил, что точно не знает, но «это вот такие палочки», и вычерчивает на листе бумаги кривые, весьма отдаленно напоминающие функцию тангенса.

Федеральный закон «Об образовании в Российской Федерации», в соответствии с которым в вузах введено подушевое финансирование, еще больше подорвал систему образования. В вузы приходят те, кто не в состоянии усваивать знания на вузовском уровне вследствие слабой школьной подготовки. В интервью А. Хохлова, проректора МГУ им. М.В. Ломоносова, содержится ответ на вопросы: «Изменился ли за последние пару лет общий уровень абитуриентов МГУ? Есть ли улучшения в плане их подготовки по математике и естественным наукам?». Академик ответил так: «Уровень современных абитуриентов, к сожалению, плох! И он все ухудшается, особенно в области физики и математики».

Но ухудшение уровня школьной подготовки неизменно влечет за собой и снижение стремления тех, кто все-таки имеет приличные знания. Зачем стараться, когда на уровне неуспевающих они смотрятся вполне удовлетворительно. При этом лектору сложно формировать атмосферу устремленности к знаниям. Барьеры, препятствующие получению пусть даже оценки «отлично», сильно снижены. Если заслуживающему оценку «неудовлетворительно» преподаватель принужден ставить «удовлетворительно», то вольно или невольно он вынужден повышать оценку тому, кто хоть что-то знает, вплоть до оценки «отлично». Если сравнивать с былыми временами, то сегодняшний отличник – это твердый троечник времен СССР. Увы, но это уже массовое явление. Применительно к безопасности мореплавания такие познания – прямой путь к авариям.

Не переступить черту

Реформирование российского образования приобрело перманентный характер. В цикле передач на телеканале «Культура» «Ищу учителя» кто-то из школьных учителей-новаторов сравнил ЕГЭ с насморком: мол, пройдет. Но насморк может переходить в хронический. Это случилось с российским образованием. Министр, теперь уже Министерства просвещения, О. Васильева неоднократно повторяет: «Понятно, что мы будем идти по пути ЕГЭ. Однако хочу еще раз подчеркнуть, что предела совершенству быть не может. Но я не думаю, что будут какие-то кардинальные изменения, будет отшлифовываться то, что уже есть, в частности сокращение тестовой части. И я еще раз повторюсь, что буду делать все возможное, чтобы никаких натаскиваний на ЕГЭ не было после уроков, потому что если программа пройдена, то страха на экзамене просто не должно быть».

К. Саган: «…процесс образования в большинстве стран, особенно система экзаменов и директивный способ преподавания, предельно ритуализирован, то есть основан на почти рептильном следовании раз и навсегда установленного порядка. Иногда мне приходит в голову, что столь частое обращение к сексу и агрессивности, свойственное современному американскому кино и телевидению, отражает тот акт, что Р-комплекс хорошо развит в каждом из нас, а вот функции неокортекса, частично из-за подавления их школой и обществом, выражены слабее, менее освоены и недостаточно ценятся» («Драконы Эдема: Рассуждения об эволюции человеческого разума»).

Мера и ответственность

Примечательной особенностью российских инициатив, как то «Стратегии развития…», является то, что за их исполнение не предполагается персональной ответственности. Видимо, памятуя об этом, председатель Совета Федерации РФ Сергей Миронов предложил живущему в Нью-Йорке скульптору Эрнсту Неизвестному подумать над идеей создания статуи Ответственности: «Сегодня мы побывали на месте трагедии 11 сентября 2001 года и у памятника ее жертвам в Бэттери-парке, откуда виден символ Америки – статуя Свободы», – сказал Сергей Миронов, отвечая на вопрос РИА «Новости» о своих впечатлениях по завершении нью-йоркской части визита в США. – Но у свободы есть оборотная сторона – ответственность, и, по-моему, нигде в мире ей памятника нет». По мнению главы верхней палаты российского парламента, статую Ответственности можно было бы установить в Москве у проектируемого комплекса зданий Федерального Собрания.

Идея не новая. В. Франкл уже предлагал поставить на Западном побережье США статую «Ответственность» (Человек в поисках смысла жизни).

Когда не спрашивают, не нужно отвечать

«Спросят – как перейти жизнь?
Отвечайте – как по струне бездну –
Красиво, бережно и стремительно».

(Агни Йога. Напутствие вождю)

Безусловно, для того чтобы «перейти жизнь», требуется организующее начало. «До тех пор пока мы продолжаем отрицать свои дефекты и механически подавлять животные импульсы, нашу душу все больше будет разъедать болезнь, от которой наука не знает средств. …Современная система воспитания не улучшает людей, а создает неких вымышленных персонажей с малым человеческим содержанием, «электронных людей», поведением которых управляют чипы памяти. …Огромная проблема обучения заключается в обескураживающем отсутствии действительно эффективных методик обучения, где понимание стояло бы выше запоминания. …Существует большое противоречие между требованиями, предъявляемыми к профессиональной подготовке, и требованиями, цель которых – совершенствование человека через формирование его высшего сознания. Университет зачастую становится неким «сборочным конвейером», выпускающим профессионалов по различным специальностям»,–писал Соммэр Дарио Салас в «МоралиXXI века».

Лев Толстой и Виктор Франкл призывали к формированию у человека «смысла жизни».

Вместо заключения

Система закрытых учебных заведений себя оправдала, и это должны быть не только военные учебные заведения. От количества выпускников будет зависеть нравственное здоровье нации. Сегодня есть закрытые учебные заведения для девочек, но что их ждет после выпуска? Не окажутся ли они «белыми воронами» среди современного разгула плюрализма мнений и деяний?

В настоящее время принято решение закрыть в вузах военные кафедры и вместо них создать новый институт – научные роты, в которые призывают выпускников вузов на один год. Один год –срок сравнительно небольшой для решения дисциплинарных проблем морского флота. Для морского флота дисциплина – это перманентное состояние, поэтому требуется продолжительность во времени, а это срок обучения в морском учебном заведении.

Сообразуясь с интересами государства, научные роты не вполне тот путь, который способен решать проблемы нравственности. Не вникая в другие отрасли, можно уверенно утверждать: морским учебным заведениям военные кафедры необходимы.

И второй вопрос – преподавательские кадры для системы закрытых учебных заведений. Требуются не просто профессионалы, а энтузиасты своего дела. Система дистанционного обучения сама по себе имеет право на существование, но не должна заменять лектора. Включение профессии лектора в число отмирающих и упование при этом на то, что дистанционное обучение станет «в разы дешевле», следует рассматривать как прямое вредительство. «В разы дешевле» обернется тем, что обучение станет в разы дороже. Кто же займется воспитательной работой, если преподаватель будет взирать на учеников с экрана? Этим займутся западные эмиссары и улица. А это приведет к росту числа охранных предприятий и полиции в стране.

Только высоконравственные преподаватели способны претворять в жизнь идеи позитивно творящего правительства. Почитай, что это главная проблема. Для кого-то это прозвучит высокопарно, но Отечество находится в опасности.

Об авторах Николай Григорьев – выпускник Ленинградского высшего инженерного морского училища им. адм. С.О. Макарова 1973 года. После окончания училища работал в Балтийском морском пароходстве, далее – преподавателем в ГМА им. адм. С.О. Макарова (с 2004 по 2008 г. – начальник морского колледжа в г. Санкт-Петербурге). Владимир Сигида – выпускник ТОВВМУ им. адм. С.О. Макарова 1982 года. Служил на кораблях ВМФ, занимался преподавательской работой. Капитан 1-го ранга, начальник кафедры ВМП в ГМА им. адм. С.О. Макарова. После ухода в запас – заведующий кафедрой «Технических средств судовождения» ГУМРФ им. адм. С.О. Макарова.

Морской флот №4 (2018)