Судоходный бизнес сегодня находится под влиянием новых экономических реалий: замедления темпов роста мировой экономики и торговли, низких цен на сырьевые ресурсы, повышения стоимости заемных средств, высокой волатильности финансовых рынков и ужесточения конкурентной борьбы. Серьезные геополитические изменения и стремительное развитие новых технологий преображают нашу индустрию невиданными темпами. Особенно это заметно в сфере безопасности мореплавания и защиты окружающей среды. Ужесточение экологических требований становится основным элементом конкурентной борьбы. Об этом в рамках расширенного заседания правления ПАО «Совкомфлот» рассказал президент Российской палаты судоходства, член совета директоров ПАО «Совкомфлот» Алексей Клявин.

По материалам «Вестника СКФ»

– Вопросы, о которых мы будем говорить, сегодня стоят на повестке дня у большинства судоходных компаний по всему миру. Один из главных – сокращение выбросов СО₂ – центральная тема всех крупнейших отраслевых конференций, и это неслучайно.

Мировая торговля сейчас переживает нелегкие времена, ее показатели практически достигли самого низкого уровня за последние десятилетия. Меняется структура глобальной экономики: производители взяли курс на регионализацию, размещая смежные производства в одном регионе с основными производственными мощностями. Таким образом, потребность в морской транспортировке снижается, конкуренция растет.

Серьезные геополитические изменения, фундаментальные сдвиги в экономике и стремительное развитие новых технологий преображают судоходную индустрию невиданными темпами. Уверен, что это ощущается и в «Совкомфлоте».

Объявленное в августе банкротство южнокорейской Hanjin Shipping, одной из крупнейших в мире судоходных компаний, потрясло рынок. Просчеты крупнейших игроков рынка, сделавших ставку на то, что китайская экономика будет расти такими же бурными темпами, привели к появлению стратегий по строительству крупнотоннажных контейнерных судов. Как выяснялось, однополярность вредна не только в политике, но и в экономике. Кроме того, на ситуацию повлияло и недавнее расширение Панамского канала, которое спровоцировало постройку новых, более крупных судов. Аналогичная ситуация сложилась и после расширения Суэцкого канала.

Ситуация на рынке перевозок нефти также далека от оптимистичной.

Некоторые радикальные эксперты полагают, что в сложившейся ситуации самым правильным решением было бы отправить на металлолом большую часть старого флота и загрузить судоразделочные мощности, к примеру, у берегов Бангладеш. Однако ни один судовладелец добровольно никогда на это не согласится.

Другой путь, позволяющий избавиться от избыточного тоннажа, – введение новых, более жестких технических и экологических требований через обязательные инструменты ИМО. Уже приняты решения по выбросам окислов серы и азота. Ведутся бурные дискуссии в отношении СО₂, на подходе вопрос так называемого черного углерода (black carbon), вопросы разработки менее шумных судовых двигателей и т.д.

Так ужесточение экологических требований и внедрение современных технологий становятся одним из основных элементов конкурентной борьбы.

Оксиды серы: «глобальное» требование

Во-первых, это всем известные зоны контроля выбросов оксидов серы – Sulphur Emission Control Areas (SECA). Требования по Балтике и Северному морю вступили в силу 1 января 2015 года. В целом для мирового судоходства, по оценкам европейских экспертов, эти требования не принесли серьезных негативных последствий в силу того, что упали цены на нефть и бункерное топливо. Пострадала только сфера прибрежного судоходства на Балтике – проигрывает в конкурентной борьбе автомобильному транспорту.

Ужесточение требований по содержанию серы в судовом топливе предусмотрено Правилом 14 Приложения VI МАРПОЛ. С 1 января 2015 года содержание серы в любом жидком топливе, используемом на судах, работающих в районах контроля выбросов (SECA), не должно превышать 0,1% по массе. В настоящее время районами SECA назначены Балтийское и Северное моря, побережье Канады и Соединенных Штатов, в том числе северное побережье Мексиканского залива. Конвенционные требования могут быть выполнены тремя способами: использованием дистиллятов; использованием СПГ; установкой на суда скрубберов и других устройств, снижающих выбросы с судов.

С 2020 года предполагается снизить предельное содержание серы в топливе на глобальном уровне до 0,5%, но есть сомнения в том, сможет ли международное судоходство выполнить это требование.

В октябре 2016 года на 70-й сессии Комитета по защите морской среды ИМО было представлено два обзора: официальный (выполненный для ИМО консалтинговой компанией CE Delft при спонсорской поддержке США и Канады), с положительными выводами, и независимый (от компании EnSys/Navigistics, выполненный для IPIECA – Международной ассоциации представителей нефтяной промышленности по охране окружающей среды), в котором говорится, что отрасль не будет готова к 2020 году обеспечить необходимое количество дистиллятов.

Комитет большинством голосов принял решение о сохранении даты вступления в силу требования по содержанию серы, не превышающему 0,5% по массе, в судовом топливе с 1 января 2020 года, несмотря на:

– отсутствие подтвержденной информации о готовности НПЗ к замене и диверсификации 50% мирового бункерного рынка;

– подтвержденный дефицит топлива в ряде регионов и вероятность возникновения неравной конкуренции;

– рост цен на топливо еще до даты вступления в силу требований;

– прогнозируемое ISO возникновение проблем с использованием смесей (смешения тяжелого топлива и дистиллятов).

Оксиды азота: полноценного решения пока нет

Ужесточение требований по оксидам азота вводится Правилом 13 Приложения VI МАРПОЛ. Все суда, киль которых заложен после 1 января 2016 года, работающие в зонах контроля выбросов оксидов азота (Nitrogen Emission Control Areas, NECA – побережье США и Канады, а также территориальные воды США в районе Карибского моря), должны иметь дизельные установки, отвечающие стандартуTier III. После очень серьезных дебатов было принято решение объявить Балтику и Северное море зоной контроля выброса оксидов азота с 2021 года.

Есть ряд технологий, которые позволят нам выполнить конвенционные требования, и, безусловно, специалисты «Совкомфлота» о них знают:

– технологии селективного каталитического восстановления NOx аммиаком (SCR – Selective Catalytic Reduction);

– технологии рециркуляции отработавших газов (EGR – Exhaust Gas Recirculation system);

– использование СПГ в качестве топлива.

Правда в том, что ни одна из этих технологий на практике не решает на 100% проблему выбросов оксидов азота с судов, в том числе и использование СПГ. Это вопрос к профильным специалистам, поэтому он будет на повестке дня в обозримой перспективе.

Технические и рыночные меры по сокращению выбросов CO₂

Статистика Международной палаты судоходства подтверждает эффективность проведенной судоходным сообществом работы: в абсолютном выражении выбросы на флоте снизились на 10% за 10 лет. Если перевести это на тонно-километры, то по сравнению с 2005 годом выбросы сократились на 20%. По последним данным, доля выбросов судоходной отрасли составляет лишь 2,2% от выбросов всех отраслей промышленности (в 2007-м было 2,8%).

Сокращение выбросов парниковых газов с судов является одной из важных тем, которая затрагивает интересы всех государств. На 70-й сессии КЗМС достигнута договоренность о разработке к 2023 году Комплексной стратегии по снижению выбросов парниковых газов с судов на основе сбора данных по количеству используемого топлива, анализа этих результатов и выработке мер по снижению выбросов парниковых газов с судов.

Принята также обязательная Глобальная система сбора данных по расходу топлива судами, которая вступит в силу 1 марта 2018 года. Одним из основополагающих принципов ее функционирования является конфиденциальность представленных данных.

Вызывает озабоченность принятие Правила ЕС от 29 апреля 2015 года относительно мониторинга, отчетности и проверок выбросов СО₂ от международного судоходства. Режим, принятый в ЕС, отличается от правил ИМО. Европейская комиссия планирует ежегодно публиковать информацию о судне, грузе и компании с целью сопоставления предполагаемой эффективности отдельных судов, что, несомненно, будет влиять на конкурентоспособность каждого судна.

Активно лоббируются рыночные меры, включая обложение налогом каждой тонны полученного топлива. Называются цифры разного порядка: от $20 до $150 за тонну. Решение на этот счет пока не принято, но серьезно обсуждается.

Управление балластом: США – особая позиция

Международная конвенция по контролю и управлению судовыми балластными водами и осадками вступает в силу в сентябре 2017 года.

В отношении этой конвенции российские судовладельцы с удовлетворением отмечают принятие на 70-й сессии КЗМС Руководства по одобрению систем управления балластными водами (Руководство G8) и решения о придании этому руководству обязательного характера после вступления конвенции в силу и, в частности, положений о недопущении наложения штрафов на судовладельцев, установивших системы управления балластными водами «первого поколения», и требований в их адрес по замене установленных систем в ходе дальнейшего применения пересмотренного Руководства G8.

США имеют свою позицию в отношении признания систем управления балластными водами, одобренных ИМО. Они требуют, чтобы все суда, которые сбрасывают балласт в водах США, использовали систему очистки, тип которой одобрен Береговой охраной США, или разрешенную Береговой охраной США альтернативную систему управления балластными водами. То есть судовладельцы должны нести потери в размере около $1,5 млн по установке новой системы, удовлетворяющей Штаты.

Если положение не изменится, заходящие в США суда будут испытывать определенные трудности.

Утилизация судов: конфликт интересов

Хотелось бы обратить внимание на вопрос применения Гонконгской международной конвенции о безопасной и экологически рациональной утилизации судов 2009 года. В настоящее время стороной этой конвенции являются только пять государств. Но ситуация может кардинальным образом измениться, если к ней присоединятся страны, обладающие наиболее мощной базой по утилизации судов, – Бангладеш, Индия, Пакистан, Китай, на долю которых приходится 95% утилизированных судов в 2015 году.

Вызывает озабоченность применение Правила ЕС от 20 ноября 2013 года об утилизации судов. Интересы судовладельцев затрагивает возможное образование фонда утилизации судов. Все суда, заходящие в порты Евросоюза, должны будут перечислять средства в фонд. Предусматривается, что деньги будут возвращены судну при условии его утилизации на перерабатывающих мощностях, одобренных ЕС.

Основное противоречие состоит в том, что предприятия, которые демонстрируют соответствие Гонконгской конвенции, могут не попасть в одобренный список перерабатывающих мощностей ЕС.

Тяжелые сорта топлива в Арктике

В целом запрет на использование тяжелых сортов топлива (HFO) и перевод энергетических установок на использование только легких (и более дорогих) сортов потребует значительных капитальных и эксплуатационных затрат, которые приведут к росту и без того высокой стоимости морских перевозок в Арктике, а также негативно отразятся на развитии Северного морского пути.

Ряд стран не оставляет попыток добиться запрета не только на использование HFO в качестве топлива, но и запрета на его перевозку.

Силы и средства потрачены не зря

Статистика Международной палаты судоходства подтверждает, что меры, которые судоходное сообщество предпринимает в результате ужесточения требований, являются эффективными. С ростом объемов мирового судоходства число морских инцидентов устойчиво снижается год от года. По информации ITOPF, число разливов нефти морскими судами снизилось на порядок за последние несколько десятков лет. Если в 1970-е годы среднее число крупных аварий на танкерном флоте (разлив более 700 тонн) составляло 24,5 в год, то в 1980-е оно сократилось до 9,4, в 2000-е – до 3,2, а в текущем десятилетии этот показатель не превышает 1,8.

Что же нас ожидает в будущем?

В мире сейчас обсуждается три наиболее значимых и прорывных направления инноваций в морском транспорте: энергоэффективное судно, Е-навигация и безэкипажное судовождение – управление судами с берега. О последнем: еще несколько лет назад мы могли только улыбаться, когда слышали о судах «на автопилоте», а сегодня такая инициатива уже в процессе реализации. В любом случае в ближайшем будущем нас ждет использование газомоторного топлива и легких сортов топлива. Судя по всему, в ближайшее время мы увидим предложения по водородным двигателям. Уже широко применяются системы очистки отработанных газов. Нас также ждет ужесточение требований к судам, работающим в Арктике. Как следствие, появятся новые подходы к подготовке кадров. А еще расширится перечень рисков при страховании гражданской ответственности. И это только вершина айсберга. Главный вопрос здесь – окажемся ли мы на обочине и в статусе догоняющих в этом процессе или сумеем занять лидирующие позиции, формируя будущее отрасли так, как выгодно нам.

Морские вести России №3 (2017)